Рядом оказался Тари с эльфом на руках, стал нараспев читать заклинание-ключ. Ну и память у него! Сзади с грохотом захлопнулась дверь. Райс позволил себе обернуться.
Все здесь. И все живые. Вроде бы. У Тиэррэ на руках второй эльф — маленький и золотоволосый. Впрочем, сейчас цвет волос не разглядеть из-за слепившей их в бурые сосульки крови. В закованном в камень помещении, где даже мох прорости не может, он оказался беззащитен. Волки тоже в крови — оба, но на ногах держатся. Льер как-то неловко держит руки. Опять что ли им досталось?
Светящийся ключ взмыл к центру арки в тот самый момент, когда рухнули створки и этой двери. Тиэррэ запустил во врагов диван и оба канделябра. Выиграл пару секунд, за которые успели уйти остальные. Отбил воздушное лезвие, призванное разрезать всё, чего коснётся. Учитывая, что отбивал одной рукой, а второй придерживал безвольное тело Сэя, как мешок перекинутое через плечо, край лезвия задел обоих. Порезы на груди у хонгора и пониже спины у эльфа тут же набухли кровью. Тир выругался и шагнул в закрывающееся окно портала.
В первое мгновение ему показалось, что он никуда не уходил, помещение на другом конце перехода оказалось точной копией только что оставленного. Такая же комнатка с серыми стенами, мягкий диван и два столика с канделябрами. Только диван не пустовал.
Толстенький человечек в белой мантии вальяжно развалился среди подушек, рассеяно отщипывал ягоды от грозди винограда и отправлял в рот. На столиках красовались вазы с фруктами, кувшин и кубок с недопитым вином.
Благостная картина, если б не друзья, застывшие в нелепых позах, и не скрючившееся на полу у ног толстячка тело полуголого человека. Что гости не просто застыли от неожиданности, Тиэррэ понял когда сам не смог пошевелиться. Парализующее заклятье. Мощнейшее. Не ожидал в зелёном мире встретить такое. С глухим стуком свалилось на пол тело Дэйна, похоже Тари его не слишком крепко держал, а перехватить не имел возможности.
Толстячок — Длань, конечно же, кто ещё это может быть — положил на столик недоеденный виноград, не спеша вытер руки кружевной салфеткой и поднялся. Чуть не наступил на незнакомого пленника, поморщился, переступил через него, подошёл вплотную к Райсу, вгляделся в его лицо. Потом — к Тари. И снова к Райсу. Покачал головой, словно глазам своим не верил, улыбнулся мягкой отеческой улыбкой, шевельнул пухлыми пальцами, и Райс тут же вздохнул судорожно и стал прямее. Получил немного свободы — иллюзорной, деться-то ему некуда.
— Ты удивил и расстроил меня сынок, но я всё равно рад тебя видеть.
Голос Длани сочится мёдом, но на дне его звенит металл. Райс молчит, пытается согнуть руку. Тиэррэ видит, как напрягаются его мышцы под тонкой тканью рубахи, но рука висит плетью.
— Не балуй, сынок, — Длань тоже заметил его потуги, — не расстраивай меня ещё больше.
— А может быть больше? — способность говорить у Райса осталась.
Длань вопрос проигнорировал, снова улыбнулся и продолжил мысль:
— Расстроил, удивил и порадовал. Да. Действительно порадовал. Я не зря ждал тебя. Столько новых экземпляров не было уже давненько. Ты провинился, но можешь искупить вину. Вернуться в семью. Ты ведь этого хочешь?
Голос Длани стал липким и вкрадчивым, Тиэррэ сморгнул, чтобы сбросить очарование, даже не на него направленное.
Взгляд Райса остановился, остекленел, а Длань мягко погладил его по щеке.
— Конечно хочешь. Все дети хотят домой. Я так долго ждал тебя. Забудь прошлое. Всё плохое уже случилось, теперь ты дома. Забудь. Новый Пятый разочаровал меня, ты снова станешь Пятым. Ну же, Пятый, посмотри на меня. Кому ты служишь?
— Империи, — голос Райса неживой.
— Правильно, сынок. Ты нужен империи, а этот человек не нужен, — Длань плавным жестом указал на бывшего императора. Поднял со столика нож и протянул его Райсу. — Убей его.
Недавно не способная шевельнуться рука поднялась, стиснула рукоять.
— Смелее, Пятый. Не мешкай.
Тонкие полупрозрачные пальцы сжались на лодыжке Райса. На полумёртвого эльфа Длань не стал тратить силы. Похоже, что зря.
Райс опустил растерянный взгляд, прикрыл глаза ресницами и нанёс удар. В обтянутый белой мантией живот!
— Гадёныш!
Мантия оказалась зачарована под доспех, так же как боевые маги зачаровывали свою одежду, Длань он даже не оцарапал.
— Жаль, но ты безнадёжен, — вся ласковость слетела разом, Длань почти шипел, лицо исказилось от злости, правая рука протянулась вперёд, стиснула пустоту.