Чёрная сотня обыскала деревню, не нашла ни живых, ни мёртвых.
— Карлики унесли их всех, — сказал Лэй и вернулся к созерцанию облаков.
Пятый смерил его тяжёлым взглядом. Услышал, но ничего не сказал, не спросил и не одёрнул.
Вторая деревня дальше по тракту выглядела так же. Пятый хмурился всё больше.
Ночевать чёрная сотня вернулась в тот же форт, но выспаться ни у кого не получилось.
— Сигнальный огонь, — соизволил сообщить перевёртышам явившийся за ними Меткий.
Сотня чёрных всадников плюс две сотни вояк гарнизона — Бриш думал, что такой силой можно задавить кого угодно, подзабыл уже свою первую встречу с серыми карликами. Оно и не мудрено, он тогда сидел в клетке и едва ли мог воспринимать реальность.
Сейчас реальность отомстила — ещё при подъезде к деревне навалилась со всех сторон всполохами огня в ночи, криками людей, запахом крови, лязгом оружия. Карлики, добивающие деревню, вместо того чтобы отступить при виде боевых отрядов, радостно кинулись в атаку. Всадники косили их на расстоянии стрелами, кто-то из магов, видимо забыв, что колдовство на этих врагов не действует, кинул огненный шар. Волшебный огонь, не причинив им вреда, перекинулся на стену амбара.
Карлики что муравьи — лезли под стрелы, перешагивали через убитых соплеменников, казалось — их больше чем стрел в колчанах имперских воинов. Вскоре битва превратилась в беспорядочную свалку. Брали карлики только количеством, люди и маги рубили низкорослых врагов стальными мечами, не сходя с сёдел. Те пытались подрезать ноги лошадям, но кони чёрной сотни и тут, похоже, оказались защищены, у обычных всадников дела обстояли похуже.
Лошадь Лэя взвизгнула, получив по ноге, сам же Лэй то ли упал, то ли спрыгнул, покатился по земле, а поднялся уже в волчьей ипостаси. Карлики не испугались и не удивились, хотя вряд ли когда в жизни видели перевёртыша, скорее просто не умели пугаться и удивляться.
Бриш не собирался помогать людям, но сейчас речь шла о жизни брата, да и о его собственной. Он тоже спешился, хлопнул лошадь по крупу, прогоняя. Оборот получился почти мгновенным, отец мог бы гордиться таким умением. И вот уже большой тёмно-серый волк стоит рядом другим — помельче и посветлее.
Карлики, пёршие со всех сторон, не казались разумными существами — муравьи, как есть муравьи. Наступать на умирающих, но ещё живых сородичей, не обращая внимания на крики и не пытаясь помочь — разумные так не поступают.
Битва закончилась только тогда, когда закончились карлики.
Два волка тяжело дышали, привалившись плечами друг к другу. Пятый и два сотника пограничного гарнизона выкрикивали команды, приказывая тушить пожар, искать выживших, стаскивать трупы людей в одно место, а карликов — в другое.
Лэй тяжело осел на землю и сменил облик, сил держать вторую ипостась не осталось. Голый и дрожащий он цеплялся за шерсть брата. Бриш и сам с трудом удерживал волка, болел длинный порез на боку, и с задней лапой что-то было не так. В момент оборота большинство ран затягивается, но слишком унизительно оказаться голым перед толпой людей.
Один из валявшихся рядом карликов пошевелился, Бриш не увидал, а услыхал движение, успел заслонить брата от брошенного нетвёрдой рукой копья. Костяной наконечник вонзился в бок, Бриш взвыл, метнулся к врагу, сомкнул зубы на тощей шее, пасть наполнилась кровью. Отшвырнул теперь уже точно мертвого карлика, повалился на землю.
— Оборот. Слышишь меня, Бриш, меняйся! — Лэй вытащил копьё и теперь настойчиво тряс, не давая соскользнуть в беспамятство.
Бриш с трудом сосредоточился на его голосе, мотнул волчьей башкой и перетёк в человеческую форму. Боль отступила сразу, а слабость осталась. Но слабость — это ничего, это пройдёт. Он поднялся, придерживаясь за брата, и тут же на инстинктах попытался загородить его от Пятого, который приближался размашистыми шагами.
Пятый остановился, окинул оценивающим взглядом перемазанных в крови перевёртышей.
— Руки давайте, — сказал.
Разумеется. Этого следовало ожидать. Бриш с ужасом взглянул на стеклянную посудину в руке мага, это не та плошка, что была в первый раз, понятно, что раненых сейчас намного больше. Он сглотнул вязкий комок и покорно протянул руку. Резкая короткая и такая знакомая боль от пореза, струйка крови, стекающая в бутыль. И знакомая же апатия, словно всё это происходит не с ним. Встрепенулся он, только когда колдун запечатал магией рану и резанул по запястью Лея. Хорошо ещё, что маг не стал наполнять бутылку полностью, остановился, когда крови набралось с третью часть. Без слов закрыл вторую рану и направился к людям. Оба перевёртыша, не получив никаких распоряжений, остались на месте.