— Что тут происходит? — Пятый спросил это негромко и спокойным тоном, но конюхи побледнели, выронили палки и склонились в глубоких поклонах.
— Я задал вопрос, — напомнил Пятый.
— Господин, простите, — один всё же решился на ответ, — мы никогда не видели живых перевёртышей. Мы просто хотели посмотреть на превращение.
— Хотите, я вас в мышей превращу? Вот и посмотрите.
— Нет, господин. Простите, — все трое повалились ему в ноги.
— Убирайтесь отсюда и займитесь делом. Лошади не чищены, а они развлекаются.
— Да, господин. Спасибо, господин, — конюхов как ветром сдуло.
А Пятый сообразил, что совсем забыл про одежду для пленников. Свой плащ у Лэя он забрал, а Бриш тратит последние силы, оставаясь в волчьей шкуре.
— Обращайся, — сказал он волку. — Одежду вам сейчас принесут. В следующий раз постарайтесь снять её перед оборотом.
— Это если мы успеем, — Лэй выглянул из-за волчьего бока, выглядел он уже гораздо лучше, и, судя по тому, что начал дерзить, чувствовал себя неплохо, перевёртыши быстро восстанавливаются.
— Постарайтесь, — с нажимом произнёс Пятый и продолжил прерванный путь.
Глава 9. Живое болото
Рано утром пятая сотня выдвинулась в путь. Убежавшая лошадь Бриша нашлась живой и здоровой, а вот лошадь Лэя пропала без вести — или слишком далеко убежала, или стала добычей каких-нибудь хищников. Пришлось для младшего перевёртыша просить коня в гарнизоне.
Не смотря на то, что большую часть пути ехали верхом по узким, но вполне проходимым дорогам, к вчерашнему месту добрались далеко за полдень.
Перевёртыши обратились на этот раз без спешки, сняв одежду и спрятав её в седельные сумки. Пройдя по следу совсем немного, Пятый решил, что тащить дальше лошадей нет никакого смысла, поэтому приказал разбить лагерь в первом же более-менее подходящем месте, каким оказался небольшой холм с безлесной верхушкой и мелким ручьём у подножия. Пока ставили барьер — карликов он не удержит, но и без них хищной живности здесь хватает, пока обустраивали временный лагерь, солнце успело коснуться вершины соседнего холма. Так что переночевали все вместе, а утром, оставив лошадей и несколько человек охраны, двинулись дальше по следу карликов.
Буераки империи сменились ничейным лесом как-то незаметно, чёткая граница была только на картах, а в реальности всё немного иначе. Сначала пропали холмы, а лес стал гуще, а деревья выше и толще. Среди буков и грабов всё чаще стали попадаться дубы с плотными кожистыми листьями, которые они не сбрасывали даже зимой. По шершавым стволам вились лианы, кроны смыкались над головами, пропуская всё меньше света, а папоротники разрослись до размера небольших деревьев, их похожие на перья листья качались на уровне груди. Жарко, влажно, ещё и комары появились. На этот раз Пятый защитой от комаров озаботился заранее, только действовала она почему-то не на всех, и время от времени тишину нарушали громкие хлопки.
Ночевали за барьером и с усиленной охраной, но, кроме шакалов, лисиц и одной любопытной рыси, никто к лагерю не приближался. Карлики словно растворились — ни их самих, ни следа пребывания в этом древнем лесу. Перевёртыши, впрочем, говорили, что чуют запах, он никуда не делся и становится только сильнее.
На второй день они вышли к болоту. Странное такое было болото, небольшое, чётко отделённое от леса полосой чахлых кривых деревьев — полностью сухих, с ломкими серыми листьями. Даже трава на берегу посохла.
— Не подходить, — приказал Пятый.
Сам он остановился на границе живой травы, замер, раскинув руки. С пальцев сорвался рой ярких искр, полетел к болоту, рассыпался над чёрной стоячей водой. По поверхности воды пошла рябь, выметнулся тонкий фонтанчик, накрыл искру, утащил за собой. Второй фонтанчик поймал ещё одну искру, а потом таких ловчих струек стало много. Искры пришли в движение, взметнулись как испуганные пчёлы, собрались в рой, облетели болото по кругу, остановились в одном месте и дружно рухнули в воду.
Пятый вскинул руки вверх, с усилием, будто тащил что-то. Чёрная вода с чавканьем разошлась, и в окружении сверкающих искр показался человеческий скелет. Пятый поднатужился, и скелет вылетел из воды, брякнулся на берег, рассыпался на отдельные кости. Лэй в волчьем облике шарахнулся прочь.