Бриш ждал, был уверен, что за гостеприимство Айра потребует расплатиться их кровью, но та, закончив возиться с эльфом, водрузила на стол снятый с печи котелок, сняла крышку и от умопомрачительного запаха свежей ухи, Бриш чуть слюной не подавился. Эльф, явно частый гость в этом доме, вытащил из закутка за печкой стопку глиняных мисок, деловито расставил их по местам. В руках он их держал вполне уверенно, и, пока ведьма разливала уху, вытащил из закромов кувшин кваса и чашки. Обнаружив в одной их них дохлого паука и какой-то мусор, буркнул, что Айра даже паука прокормить не может. Та, в ответ, погнала недавнего пациента мыть чашки. А когда он вернулся, позвала всех за стол.
Всех! Даже перевёртышей. За один стол с людьми!
Лэй неуверенно замялся, Бриш взглянул на Пятого, пытаясь понять, что делать. Что им будет за отказ, а что за согласие?
Пятый же просто сел за стол, вручил ложку своей вертлявой дочке, и облегчать задачу перевёртышам совсем не собирался. Лэй улыбнулся до ушей, как делал всегда, когда уже плевать хотел на последствия, и нагло плюхнулся рядом. Пятый покосился на него с удивлением, но ничего не сказал, а эльф тут же подвинул к перевёртышу миску с ухой. Бриш взял свою и сел напротив.
Обстановка за столом царила напряжённая, все молча работали ложками, ведьма почти не ела, пристально рассматривала гостей одного за другим.
— Ты, — её палец внезапно указал на Бриша, — чем болеешь?
Бриш поперхнулся от неожиданности, выдавил:
— Ничем.
— Врёшь!
— Он был практически обескровлен, сейчас восстанавливается, — вмешался Пятый.
— Твоя работа? — ведьма взглядом словно дыру пыталась просверлить в персте.
Тот же ответил спокойно и словно скучая:
— Нет. Тут без меня обошлись.
— Это не он, — внезапно стал на защиту Пятого Лэй. — Это маги из Лунной империи. Господин спас брата!
— Господин, — ведьма поморщилась, будто съела что-то ужасно кислое. — Слушайте правила пребывания в этом доме, повторять не буду. У меня под ногами не путаться, не колдовать, ничего не поджигать, — она упёрлась взглядом в дочку Пятого, у которой в руках задымилась и начала обугливаться деревянная ложка. — И, самое главное, с острова не уходить. Кто не послушается, за безопасность не отвечаю и плакать по вам не стану. Всё понятно?
— Понятно, — пискнула в наступившей тишине Шанна.
— Остров защищён от воздействия чужой магии, — пояснил эльф, — тут нас не найдут.
— Ещё одно, — вспомнила ведьма, — купаться можно только там где песок, и далеко не заплывайте. Полезете в воду в другом месте, могут случиться разные, — она неопредёлённо покрутила рукой, — неприятности.
Неприятности начались сразу же. Бриш, вставая из-за стола, неловко толкнул миску локтем. Всё же он ещё толком не восстановился, и скрывать собственную слабость становилось всё сложнее. Миска отправилась в полёт, грохнулась на пол и раскололась на две неравные части.
— Безрукий идиот, — припечатала его ведьма, — тебе лежать надо.
Половинки миски взлетели, повинуясь движению её руки, и вылетели в окно, спугнув сойку, которая до сих пор сидела на подоконнике.
И это всё? Инцидент исчерпан? Ведьма просто отругала его, а маг, держащий в руках их с братом жизни, предпочёл не вмешиваться. Карцер пятой сотни был не самым плохим обиталищем, а Меткий, приставленный присматривать за перевёртышами — не самым жестоким из хозяев, но Бриш привык получать постоянные тычки по рёбрам за каждую порчу имущества. Особенно досталось за разорванную в клочья в момент оборота одежду. А ведьмина миска, между прочим, была дорогая, с расписной эмалью. Неужели она никак не отыграется?
Ведьма же про миску словно забыла. Собрала в опустевший котелок оставшуюся посуду, вручила его Лэю с приказом хорошо вымыть, а Бришу сказала, полежать где-нибудь на солнце.
Солнце на тенистом острове нашлось только на том маленьком песчаном пляжике, куда эльф отвёл всю их кампанию, наверное, чтобы меньше бесили ведьму своим присутствием в её доме.
Бриш с наслаждением вытянулся на тёплом песке. После сытной еды хотелось спать, но позволить себе такую роскошь он не мог. Сквозь прикрытые ресницы наблюдал, как Лэй по колено в воде отмывает песком жирные миски, как спорят Шанна и Дирт — мальчишка хотел купаться, а девочка настаивала, что без купальных костюмов это неприлично. Зато эльфа приличия не волновали, он остервенело тёр покрытое грязью и старыми синяками тело, полоскал волосы, потом стирал одежду, вернее, то что от неё осталось. Пятый вёл себя подозрительно тихо, сидел на берегу, смотрел так, словно никого не видел.