Зато к Бришу подобралась его дочка. Села рядышком в песок на коленки, уставилась любопытным взглядом.
— Чего тебе? — не выдержал Бриш.
— Шанна сказала, ты можешь превращаться в волка. Это правда?
— Правда, — буркнул Бриш, только бы она отвязалась.
Отвязаться от дочки мага оказалось не так легко. Её глаза вспыхнули восторгом, она наклонилась так низко, что концы растрёпанных косичек мазнули Бриша по лицу, выдала заговорческим шёпотом:
— А мне покажешь?
— Нет! — возмущение против воли пробралось в голос и вырвало Пятого из его задумчивости. Но одёрнул он не перевёртыша, а девочку.
— Лисёнок, — сказал маг, — если будет нужно, он превратится, а пока не приставай, займись чем-нибудь.
Пятый сидел на тёплом песке и чувствовал себя донельзя странно. Впервые за очень долгое время он был гостем в чужом доме. Странно было и понимать, что сейчас он него ничего не зависит. Он принял решение, сделал всё, что мог, а сейчас оставалось только ждать и наслаждаться передышкой. Хотя как раз наслаждаться и не получалось. Льер и ведьма, похоже, уверены, что их здесь не найдут, знать бы ещё на чём основывается их уверенность. Сколько Айра уже живёт здесь? Дом крепкий, но новым не выглядит. Кто его строил? Сколько лет самой Айре? Выглядит молодой. Маги, чем сильнее, тем живут дольше, Длань вот чуть ли не ровесник империи, но дикие необученные маги, наоборот, сгорают рано, и чем силы больше, тем раньше. Айра сильна, но ни следа выгорания не видно. Она владеет целительством и бытовой магией, которые обычно не совместимы. Что ещё она умеет и как выживает одна на болотах? Спросить бы, так ведь наверняка не ответит.
Льер тем временем закончил мыться, несколько раз отплыл от берега, несмотря на запрет ведьмы, обрызгал с ног до головы детей, голыми руками поймал большую серебристую рыбину, вытащил её на берег и под восхищёнными взглядами детворы впихнул в свежевымытый котелок.
Когда-то давно, когда он ещё был Райсом и не разучился чувствовать, он так же восхищался эльфом. Они с сестрой и Куртом точно так же смеялись и брызгались в реке, и их тогда совсем не смущало отсутствие купальных костюмов, они даже не знали, что существуют такие вельможные заморочки. А Льер и тогда ловил рыбу руками, вот только котелка у них не было, приходилось печь её в золе.
Глаза предательски защипало, и Райс, то есть Пятый, торопливо вытер их рукавом. Наверняка песок попал. Конечно песок, он тут везде.
Глава 20. Ветер
Маленький домик ведьмы на удивление смог вместить всех гостей. Широкие лавки застеленные пёстрыми шерстяными одеялами оказались неплохой заменой кроватям. Ближе к вечеру начался обещанный ведьмой дождь, и всем пришлось перебраться под крышу. Всем, значит, всем — ведьма забрала в дом обоих перевёртышей и на ночёвку их устроила так же, как и остальных. Странная женщина. Впрочем, если она готова терпеть рядом перст Императора («Бывший перст», — шепнул тихий голосок, и какой части его сознания он принадлежит, Пятый уже не знал), то вряд ли её могут напугать мальчишки-перевёртыши.
Оба перевёртыша долго не засыпали, Лэй крутился, Бриш лежал без движения, но дыхание его выдавало. Уставшие дети и измученный эльф уснули сразу, ведьма посидела немного у окна, словно силясь рассмотреть что-то за струями ночного дождя, но, наконец, улеглась и она.
Единственным, кто не мог заснуть, стал Пятый. Привыкший в походной жизни отдыхать при любой возможности и засыпать в любых условиях, сейчас он смотрел в потолок, прислушивался к спокойному дыханию спящих и шелесту дождя по крыше. И думал. Мысли ползли тяжело и неторопливо, и за любую из них его бы назвали изменником. Но он и есть изменник, так что всё справедливо. Он променял служение великой империи на жизнь одного маленького человечка, разрушил собственную жизнь, но почему-то не способен даже пожалеть о потерях. Внезапно вспомнился Император, но не золотая статуя, какой он представал всегда, а тот парень, что просил вытащить мошку из глаза. «Пусть у него всё будет хорошо! Конечно же, будет. Что может случиться с владыкой империи? У него множество слуг, и потерю одного он попросту не заметит».
Дождь закончился, луна заглянула в окно, а сон так и не пришёл.
Пятый тихонько поднялся, нашарил под лавкой сапоги и вышел вон, постаравшись не скрипнуть дверью. Ночь встретила сыростью и прохладой, Пятый пожалел, что не прихватил куртку, но возвращаться за ней не стал. По знакомой уже тропинке прошёл к песчаному пляжику, где днём купался Льер. Справа и слева берега густо заросли камышом и осокой, а здесь — чистый песок, прозрачная вода, словно кусочек другого мира. А какой он тот мир, куда уводят детей эльфы? Точно ли он лучше этого? Но даже если нет, даже если Льер всё врёт, он готов рискнуть, только бы сохранить жизнь дочери. Когда он впервые взял в руки орущий живой комочек, брошенный под дверью, мог ли он подумать тогда, что ребёнок станет смыслом его жизни? Тогда он просто растерялся, разозлился на нерадивую мать и поступил, как всегда, рационально — нашёл кормилицу. Сначала просто содержал ребёнка, потом заинтересовался, потом полюбил.