Деревня маленькая, все друг друга знают, Айру считают немного странноватой травницей, и она это мнение поддерживает, даже в такой глуши не стоит привлекать внимание властей.
На базарной площади шумела толпа, народу было раза в два больше, чем всех жителей деревни вместе взятых, похоже хуторяне тоже все здесь собрались. Ответ на загадку нашёлся тут же — настоящий купеческий обоз занимал половину площади — действительно, целое событие для этих мест. Купцу Айра и продала свои травы, заплатил он куда больше, чем местные, и соль у него же купила — белую и чистую, хорошую соль. А муку и крупу взяла у жены мельника, сложила покупки в сумку и медленно пошла вдоль выложенных на телегах товаров заезжего купца, денег ещё много осталось, можно глянуть, вдруг чего нужного найдётся. Вот перевёртыш вчера миску расколотил, а тут как раз посуда красивая, правда, стоит одна чашечка как породистая лошадь, никто здесь такого не купит, это же не столица!
Накликала она беду мыслями о столице. Шум, грохот, облако пыли — из зева одной из пяти деревенских улиц, что лучами сходились на площади, появился отряд всадников. Несколько воинов местного гарнизона и десять человек с солнышками на чёрных плащах. Двое скучавших дежурных стражников вытянулись по струнке, а народ на площади настороженно загомонил.
Айра почувствовала душную тяжёлую волну от одного из чёрных всадников и поспешно склонила голову. Она обычная крестьянка. Самая обычная. Ну и что, что она в мужской одежде, тут на границе половина баб так ходит, на приличия всем плевать, если так удобнее. Она очень старательно думала про свою одежду, и волна прошла, не зацепившись.
Зато зацепила другую. Молоденькая девушка с толстой пшеничной косой пронзительно вскрикнула и схватилась за виски. Айра видела её в первый раз, но, судя по всему, девчонка с одного из дальних хуторов. Одарённая! Хорошо её прятали, раз даже Айра про неё не знала. Но сегодня везенье девчонки закончилось.
Чёрные всадники направили к ней коней, девчонка попятилась, метнулась в сторону, но дорогу перегородил один из местных стражей. Девчонка затравленно оглянулась, спрятала руки за спину, рукава её платья начали тлеть.
Огонь — самая сильная и самая непослушная стихия. И именно он чаще всего просыпается первым. Судя по всему, контролировать пламя девочка не научилась или потеряла контроль от страха.
Чёрные всадники спешились, взяли её в кольцо, стражник схватил за плечи, и тут же с воплем боли отдёрнул обожженные ладони. Девушка споткнулась, ухватилась за деревянный прилавок, прилавок вспыхнул мгновенно вместе со всем товаром.
Народ с площади с воплями кинулся врассыпную. Айра тоже побежала, глаза слезились от дыма и не только от него. Она уже видела похожее, ничем не смогла помочь тогда, не может и сейчас. Девушка, объятая огнём, как живой факел, врезалась в повозку купца, пламя гудело, прыгая по телегам и прилавкам, грозя перекинуться на дома. Сухо щёлкнул арбалет в руках одного из отважных вояк, девушка рухнула, а пламя вокруг неё, потеряв остатки контроля, взвилось до небес.
Айра бежала, не чуя ног. Пока чёрные заняты пожаром, пока наведут порядок, пока выяснят, кто прятал дикую ведьму. Наверняка проверят всех, где одна ведьма, там может быть и другая. Чем быстрее она уберётся, тем лучше. Девчонку вот только жаль, совсем молодая, и совсем неумелая… была.
Знакомую речку она перебрела на последнем издыхании, лесного духа даже звать не пришлось, он возник сам, смотрел в глаза с тревогой и участием, а Айра даже мысли облечь в слова не могла. Он понял без слов. Он всегда всё понимал. Айра дрожащими руками вцепилась в белоснежную шерсть, прижалась лицом к мощной шее. Туман застыл, не шевелился, только тепло дышал ей в макушку, шевеля дыханием волосы. И страх отступил, не пропал совсем, но дал возможность дышать и связно мыслить.
— Спасибо, милый, — сказала Айра, — отвези меня домой.
Глава 23. Восход луны
Ведьма вернулась бледная как полотно, злая и взвинченная. Первым делом цапнула Льера за рубаху, распахнула её и приложила ладонь к его груди.
— Что? — Льер такой бесцеремонности не обиделся, скорее удивился.
Айра скривилась как от боли, убрала руку, сказала:
— Ты не сможешь.
— Айра, что случилось? — эльф уже встревожился не на шутку.
Пятый в разговор не вмешивался, но подошёл и стал рядом, что произошло что-то плохое, и так понятно.
Айра тяжело опустилась на лавку, словно разом постарела лет на сто, сцепила руки на коленях, какое-то время мрачно созерцала собственные пальцы, а потом начала говорить.