Следующие несколько дней Райс сам себе казался влипшей в сироп мухой. Никогда ещё он не восстанавливался так долго после истощения резерва. Правда, и так сильно он ещё никогда этот резерв не тратил. Хонгор Тиэррэ объяснил, что это потому что оазис по-другому распределяет энергию. В любом из миров восстановление пойдёт быстрее, а в родном — лучше всего, но в случае Райса возвращение было плохой идеей. Оазис же не тянул энергию из своих обитателей напрямую, если они не готовы её отдать, но и своей энергией просто так не делился, отдавал только тем, кто знал, как взять. Райс этой премудростью пока не владел и вынужден был днями валяться в постели, выбираясь иногда на короткие прогулки.
Чувствовать себя слабым, а главное — бесполезным — не самое лучшее ощущение. В гостевом доме вся их разношерстная команда жила вместе, и атмосфера царила странная. Дружбой или семьёй их никак не назвать, скорее тут симбиоз, настороженная зависимость друг от друга. Айра и перевёртыши вели хозяйство. Ведьма занималась домом, волки добывали еду. Крупной дичи ни разу не приносили, но зайцы, куропатки и гуси попадали на стол регулярно. Откуда брались в доме крупа, овощи и выпечка, Райс понятия не имел, но откуда-то брались. Дети, включая Мелису, каждое утро уходили в школу. От одного этого слова волосы шевелились, но возвращались они усталые, весёлые и иногда чумазые. Мылись в бадье во дворе и бежали ужинать, умирать явно никто не собирался, ещё хватало сил устроить погром в доме. Дирт, как старший, владел собой лучше всего, а вот у девочек постоянно или улетало что-то или загоралось. Они уже и пугаться этого перестали, тем более, что тушить пожары их в этой таинственной школе научили в первую очередь.
Айра ругалась, обещала выселить хулиганок во двор, наводить порядок приходилось-то ей. Райс с удовольствием бы помог, но когда с трудом сползаешь с кровати, помощник из тебя аховый. А когда ему вдруг стало хуже, и ведьма протирала его пылающее в горячке тело холодной мокрой тряпицей, а потом поила его лечебным бульоном, хотелось провалиться от стыда и беспомощности. Айра и так о нём не самого лучшего мнения, а теперь так будет и подавно. Райс не слишком понимал, что такого хорошего в одинокой жизни на болотах, но Айра эту свою жизнь любила и, не появись в её доме беглый перст, жила бы ею и дальше. Что перст появился не сам по себе, а привёл его один хорошо знакомый обоим ушастый мальчишка, Райс в расчёт не брал.
Льер приходил часто, всегда — подозрительно весёлый. Райс даже заподозрил его в родстве с Лэем, у младшего перевёртыша тоже улыбка до ушей всегда, когда ему плохо.
А ещё каждый день заходил Тиэррэ. Вот уж кто или не умел, или не считал нужным притворятся. Возможно, он и самого императора заставит мыть пол, если решит, что во дворце грязно. Хонгор принёс его вещи, выстиранные, вычищенные и зашитые, даже сумка у него оказалась. Впрочем, одежду и сумку он сгрузил в сундук и приказал не трогать до выздоровления. Понятно, защита на одежде наверняка слетела, лекарь боится, как бы он не полез подновлять заклинания. Райс торжественно заявил рогатому, что он ещё не сошёл с ума и не горит желанием самоубиться. Тиэрре смерил его в ответ насмешливым взглядом прищуренных чёрных глаз, сказал, что в сознательности пациента он сильно сомневается и что мозги у Райса не больше, чем жопка муравья, иначе бы он вчера не пытался открыть окно магией, что и спровоцировало приступ.
Райс покраснел. Жарко было, а беспокоить Айру не хотелось. Действительно, дурак, и про жопку муравья — чистая правда. В итоге ей пришлось целый день возиться с полудохлым телом, лучше б уж засунул свою гордость куда подальше и попросил открыть это несчастное окно.
В прогулках Райса всегда сопровождал Тиэрре, и иногда ещё — Льер. Знакомили его с новым обиталищем.
Первое впечатление оказалось правильным. Страна Облаков походила на мозаику, но надерганные из разных миров кусочки на удивление органично переплетались и сочетались между собой. Поселение и впрямь сложно назвать городом, городские улицы и дома здесь вперемешку с сельскими домиками, огородами, шалашами и землянками, а парки и площади перемежаются дикими лесными участками, озёрами, реками и болотцами. Дикое животное вполне могло забрести на оживлённую улицу, а посреди леса вдруг обнаружиться чей-то садик с беседками и фруктовыми деревьями.
Похоже, пациентов у лекаря было немного, в отличие от свободного времени, и время это Тиэрре проводил с Райсом. Не упускал возможности напомнить про жопку муравья, а заодно знакомил с оазисом, его жителями и рассказывал про мироустройство, о котором раньше Райс знал жалкие крохи.