Позвать остальных Айра не успела. Восточные ворота открылись вновь, на этот раз — нараспашку. И с первым лучом рассветного солнца порог храма переступил Император. Айра затаилась, в щёлочку рассматривая владыку империи. Понятно теперь, почему Райс сравнивал его со статуей. Статуя и есть. Покрытое белилами лицо цветом соперничает с белым мрамором стен. Подведённые глаза и брови чёрными росчерками выделяются на этой белизне. Белые одеяния настолько густо вышиты золотом, что кажется, что они и не гнутся. Император плывёт над полом, а длинный подол не шевельнётся. Крупные рубины таинственно мерцают в золотой короне.
Ворота затворились за его спиной, Император не обернулся. Неспешно и плавно подошёл к алтарю, кланяться не стал. Наверное, чтобы корона не свалилась. Осенил знаком солнца сначала себя, потом дары на алтаре. Медленно опустился на колени, спина прямая, словно палку проглотил. Простёр руки к солнцу, не тому, что висело над головой на цепи, а тому, что вставало сейчас на востоке. Молитва Императора ничем не напоминала бормотание жрицы и паломниц. Плавный речитатив лился из уст владыки империи, голос его был чистый и звонкий. Айра невольно заслушалась, не вдаваясь в смысл.
Солнце поднималось всё выше, оконные витражи пускали разноцветные лучики по белому полу, золотой солнечный диск над алтарём засиял отражённым светом. Император замолчал, закрыл глаза, подставляя лицо солнечным лучам, но с колен не встал и позы не поменял.
Через несколько минут тишину храма вновь нарушил певучий речитатив молитвы.
Недолгая пауза.
И новая молитва.
И так много раз.
Точно статуя! Как можно так долго не шевелиться? И голос не срывается. Сколько он может вот так проговорить?
Айра в своём убежище уже не знала куда деваться. Спина затекла и ноги устали. Присесть тут негде, только стоять навытяжку. Интересно, Император глубоко ушёл в свой транс? Если гобелен шевельнётся, заметит? А ещё не покидало тяжёлое чувство, будто в храме есть кто-то ещё, наблюдает исподтишка точно так же, как и она.
Но вдруг проблемы шевелящихся гобеленов и чужих взглядов потеряли всю свою важность. Потому, что случилось то, из-за чего она пряталась здесь.
За спиной Императора, между ним и Айрой, задрожал воздух, выпуская из портала юных революционеров. Они вышли длиной цепочкой, держась за руки. Льер впереди и без оружия, перевёртыш тоже с пустыми руками, но ему оружие и не нужно. У остальных что-то непонятное в чехлах на поясе. Ножи что ли? Ну конечно, с оружием по городу только стража и имперские воины могут разгуливать, а ножи оружием не считаются.
«Сэйлин!», — Айра зажмурилась и изо всех сил послала зов маленькому эльфу. Тайрин хоть как портальщик опытнее, но Сэйлина она лучше знает, он точно услышит.
Император тоже услыхал шум за спиной. Оглянулся всё с такой же прямой спиной. Если и удивился или испугался, увидев убийц, по набелённому лицу всё равно не заметно. Плавно поднялся на ноги, тяжёлое одеяние лишь слегка шевельнулось при движении. Не закричал, не попытался сбежать. Повернулся лицом к убийцам и замер, сверля их взглядом. То ли смелый такой, то ли просто понимает, что бежать некуда — ворота до заката не откроются, а крик вряд ли достигнет ушей стражи через толстые стены.
Людор кинул в него нож. Император отмахнулся широким тяжёлым рукавом, нож отлетел в сторону, звякнул о плиты пола. И этот звук словно послужил сигналом. Замершее время бросилось вскачь.
— Во имя Солнца, — взвыл Людор, — за мной! Убейте его, парни!
Парни похватали свои ножи, кинулись скопом и посыпались сбитыми мешками на землю. Статуя драться умела, даже безоружная раскидала шестерых юнцов. Льер, поначалу растерянно замерший в сторонке, ударил его порывом ветра. Император, не ожидавший магической атаки, пошатнулся, ударился об алтарь. Восстановил равновесие и ударом ноги отбросил кинувшегося на него одного из парней.
— Лэй, проснись! — словно кнутом стегнул перевёртыша крик Людора.