— Создания Вершителей живучие твари! — возразил Виллигут. — Вспомни вампира, он триста лет в земле без пищи и воды пролежал! И хоть бы хны!
— Да ну вас, герр группенфюрер! Запугали совсем! Если эта собака очнется, нам бежать-то некуда! А у него вона, какая игрушка, — он указал на секиру, — да и зубищи! От нас даже костей не останется!
— А секира вся в пятнах засохшей крови, — сказал Виллигут, присматриваясь.
— Ага, — согласился Волли. — И еще перья какие-то… Явно не куриные! — Он протянул руку и оторвал перо от секиры. — Не повезло птичке…
Виллигут взял из рук Волли перышко:
— Это сокол.
— У него еще на морде несколько перьев прилипло… — Волли встал на цыпочки, пытаясь дотянуться до перьев, но не удержался и повалился на Анубиса. Голова мертвого бога мотнулась, почерневший язык медленно втянулся в раскрытую пасть. Сухие ноздри затрепетали, с шумом втягивая пыльный воздух и запах потного тела Волли. Остроконечные уши шевельнулись, и Анубис поднял голову. На людей уставились пылающие злобой глаза голодного зверя.
— Волли назад!!! — истошно закричал группенфюрер, пытаясь выдернуть пистолет из кобуры.
Ошалевший от испуга штурмбаннфюрер умудрился оттолкнуться от проснувшегося Создания Вершителей и спрыгнуть с пьедестала. Приземлился он неудачно: подвернув ногу, Волли лягушкой распластался на полу. Эта оплошность спасла ему жизнь — монстр, не вставая с трона, стремительно взмахнул секирой. И если бы Волли не грохнулся, то Анубис развалил бы его тело напополам, словно свиную тушу. Пока Волли на карачках уползал подальше от трона, Виллигут, выхватив пистолет, недрогнувшей рукой принялся нашпиговывать монстра пулями. Анубис обиженно заревел — каждый выстрел группенфюрера вырывал из его тела кусочки плоти и отбрасывал к спинке трона, не давая подняться. Волли, наконец, встал на ноги и, потряхивая головой, от близких выстрелов закладывало уши, устремился к лабиринту. Виллигут нажал на курок, боек сухо щелкнул — патроны закончились. Отбросив в сторону ставшим ненужным пистолет, группенфюрер побежал вслед за улепетывающим во все лопатки Волли. Монстр вновь заревел, теперь в его голосе слышалось торжество. Не взирая на сочащиеся кровью раны, он легко спрыгнул на пол, помахивая чудовищной секирой. В два прыжка он догнал убегающих людей. Его секира поднялась для удара.
— Ложись! — закричал Валеннштайн, размахивая пистолетом.
Без лишних раздумий эсесовцы рухнули на пыльный пол. Пистолетные хлопки заглушил треск автоматной очереди — в бой вступил уцелевший солдат «Эдельвейса». Пули отбросили Анубиса назад. Визжа, словно побитая собака, он рухнул на пол. Под прикрытием кинжального огня Волли и Виллигуту удалось доползти до лабиринта.
— Что будем делать? Патроны скоро кончаться! — прокричал Валеннштайн.
Шум выстрелов стих — автоматный рожок тоже опустел.
— Сейчас эта сука очухается и нас порвет! — странно спокойным голосом заметил Волли, поглядывая на копошащегося в луже крови Анубиса.
— У меня есть еще рожок! — сообщил солдатик, перезаряжая «Шмайсер».
— У меня в пистолете полная обойма, — сказал Волли. — Похоже это все…
Анубис, опираясь на древко секиры, как на посох, начал подниматься на ноги. Его красноватые глаза светились в темноте.
— Хорошо еще, что он ослабел за время тысячелетнего заточения, — сказал Виллигут. — Иначе от нас бы уже мокрое место осталось!
— Его слабость — лишних пять минут нашей жизни.
Анубис стоял и смотрел на пришельцев, не решаясь напасть вновь. Видимо, болезненные раны его кое-чему научили.
— Только дернется — сразу стреляй! — предупредил солдата Виллигут.
Анубис неожиданно прыгнул вперед. Автомат рявкнул — грудь монстра превратилась в кровавое месиво. Уже падая, Анубис умудрился метнуть вперед секиру. Острое лезвие легко перерубило туловище солдата в районе грудной клетки. Его ноги еще стояли, когда отрубленная часть, размахивая руками, отлетела в центр лабиринта, щедро оросив его кровью. Хрустальные черепа сначала мигнули, а затем ровно зажглись изумрудным светом.
— Лабиринт активировался! — закричал Виллигут. — Быстро уходим!
Валеннштайн напоследок угостил Анубиса несколькими пулями, а затем растворился в лабиринте вслед за ушедшими вперед товарищами. Когда скулящий Анубис сумел подползти к порталу, черепа уже погасли. В бессилии монстр царапал когтями каменные плиты пола, оставляя в них глубокие бороздки. Но было поздно — добыча ускользнула.
Яркий свет бил в глаза, раздражал, не давал вновь нырнуть в сладкую темноту, где не было места боли. Еще кто-то настойчиво тряс Волли за плечо, не давая отключиться:
— Волли! Волли! Ты жив?
Штурмбаннфюрер с трудом разлепил веки. Перед его лицом маячила встревоженная физиономия Валеннштайна.
— Жив… вроде… — с трудом переборов подступающую тошноту, севшим голосом ответил Волли. — Эти лабиринты меня доконают!
— Скажи спасибо, что тебя не доконал тот ублюдок с собачьей головой!
Волли испуганно дернулся, стараясь оглянуться.
— Не нервничай, — улыбнулся Иоахим, — он за нами не поспел!
— Фу, дьявол! — облегченно вздохнул Волли. — Едва-едва успели ноги унести! Честно признаюсь, командир, — по старой привычке Волли назвал Валеннштайна командиром, — я чуть не обделался! Нам просто повезло… Что с группенфюрером?
— Живой. Он лежит рядом. Еще не очухался, — ответил штандартенфюрер.
— А где мы?
— Черт его знает, тоже какой-то каменный мешок. Только светло здесь, вот и вся разница.
— А никаких больше Созданий нет, тьма их задери? — испуганно произнес Гипфель.
— Есть тут один жилец, но он уже точно не очнется!
Волли приподнялся на локтях и посмотрел туда, куда указывал Иоахим. Неподалеку от неподвижно лежащего группенфюрера, валялся громадный пожелтевший костяк, череп которого был безжалостно рассечен на затылке ударом топора. По остаткам на черепе перьев, точно таких же, как и на секире Анубиса, по большому крепкому клюву, Волли догадался, чей скелет сейчас лежит перед ними.
— Эту птичку рассек топором наш недавний знакомец.
— Ты прав, Волли, — пока офицеры разговаривали, Виллигут пришел в себя, — это Гор — сокологоловый бог египтян. Видимо эти двое чего-то не поделили, оставшись без опеки Вершителей. Анубис раскроил секирой голову Гору, а тот, в свою очередь сумел расколотить пару черепов в лабиринте Анубиса, заперев его навечно.
— А как вы догадались, что это он разобрался с черепами? — удивился Волли.
— В клюве торчат осколки хрусталя, — указал группенфюрер.
— И с такой дырой в башке он сумел пройти лабиринт? — изумился Гипфель. — Нам всем крупно повезло, что он склеил ласты!
— Похоже, что лабиринт все-таки высосал его, — предположил Виллигут. — Иначе он бы восстановился. Твари Вершителей очень живучи!
— Я только одного не могу понять, — произнес Волли, — если Гор разрушил лабиринт, каким образом он вновь заработал? Мы ведь перенеслись сюда именно по этому разрушенному лабиринту?
— Жертва, — глухо ответил группенфюрер. — Нас всех спас рядовой Хорст. — Жертва… Лабиринт, по которому мы проникли в ваш мир, вообще не имел черепов. Их роль выполняли обычные камни… и кровавые жертвы. Жертвенная кровь очень сильная штука!
Волли нашел в себе силы и поднялся на ноги.
— Слава Богу! — радостно воскликнул он. — Здешний лабиринт цел! Наконец-то мы попадем домой… Только я чего-то не вижу на стене инструкции!
— Похоже, эта тварь, — Иоахим указал на костяк Гора, — проходила лабиринт по памяти.
— А как же мы? — охнул Волли. — Иоахим, ты помнишь, как надо передвинуть черепа, чтобы попасть в Лхассу?
— Кое-что помню, но целиком представить себе не могу, — признался Валеннштайн.
— Как же тогда? Так мы можем вечно прыгать с места на место! — запаниковал Гипфель. — А стоит нарваться на еще одного монстра, и все! Приплыли! Патронов больше нет!
— Камера! — вспомнил Виллигут. — Ты же снимал барельефы на пленку!
— Точно! — обрадовался Волли. — Как это я сам не дотумкал! Сейчас найду нужное место!