Осан замолчал, с мольбой глядя на вождя. Даже воины ожидали, что скажет Айрон. Озар потерял интерес ко всему происходящему, уже заранее зная его ответ.
– Что ж, Осан, – строго и как бы нехотя произнёс вождь. – Ты можешь остаться на моей земле, но только на моих условиях. Я лишаю тебя права пользоваться браслетами и техникой. Жить ты будешь в доме Верины, в столичном регионе, чтобы был постоянно на виду. Первое время за тобой будут присматривать воины. Тебе запрещено приближаться к городу учёных и разговаривать с ними. Если тебя заметят за какими-то странными экспериментами или действиями ты вновь будешь изгнан. Если нарушишь хоть одно моё указание – высылка. Ты охотник. Тебе предоставят ружьё, и ты сможешь позаботиться о себе и своей семье… К тому же не гоже сыну расти без отца, – уже с лёгкой улыбкой добавил он.
Осан удивлённо взглянул на Айрона. Он и не подозревал, что у него есть сын.
– Вы и представить не можете, что только что сделали для меня… – с благодарностью произнёс он, припадая на колено и склоняя голову. – Клянусь, вы ни на миг не раскаетесь в своём решении…
Айрон прервал его, подняв руку:
– Надеюсь на это. Сейчас ступай, отдохни. Завтра утром тебя приведут ко мне, и ты расскажешь, где взял этот батискаф.
Берег вскоре опустел, и вождь с заместителем смогли внимательнее осмотреть новую технику. Айрон сразу признал аппарат. Он слышал историю о том, как появились эти отметины на крышке. Когда Веста убив своего мужа, пыталась скрыться в этом самом батискафе, хищник Тай, ныне живущий на подводном острове, кинулся на аппарат и оставил эти глубокие длинные царапины, следы своих зубов. Тогда Весте удалось уйти, а сейчас этот батискаф вернулся с другим хозяином и не к родным берегам. Айрон принял решение лично вернуть технику вождю Линку.
Воины сопроводили охотника до дома, где ему теперь предстояло жить, и оставили на пороге. По сути, этот дом ранее и принадлежал Осану. После изгнания любимого, с разрешения вождя, Верина перебралась в это жилище и приглядывала за ним, надеясь на возможное возвращение хозяина.
Слухи о возвращении изгнанника и о том, что вождь принял его, ещё не успели дойти до стен дома. Поэтому открыв дверь, Верина едва не лишилась чувств. Хорошо, что в это время у неё гостил отец.
Встреча была бурной. Осану не верилось в реальность всего происходящего. Ему часто во сне снилась такая встреча, но сейчас она превзошла все его ожидания. Больше всего он боялся вновь проснуться в какой-нибудь тёмной, холодной пещере в одиночестве. Боялся, что всё это окажется сном.
Осан всё не мог наглядеться на сына, которого звали Зоран. Изначально, Верина хотела назвать ребёнка Осаном, в честь его отца, но Нур отговорил. Он обещал, что со временем добьётся возвращения Осана, нужно только немного переждать. С тех пор прошло почти пять лет, и учёный действительно делал попытки к возвращению изгнанника. Айрон обещал подумать, на этом всё и заканчивалось. В конце концов, след Осана потерялся среди других владельцев браслетов, разбредшихся по планете.
Просидели до поздней ночи, слушая истории Осана. Ребёнок так и заснул на руках отца и Осан боялся пошевелиться, чтобы не потревожить его.
На следующее утро охотника сопроводили к вождю. После того как Осан рассказал о своих злоключениях и о том, как однажды вышел к невзрачному валуну вождь отпустил его к семье. Здесь же в кабинете «пленник» был взят под конвой, который отныне будет следить за ним днём и ночью до особого распоряжения вождя.
Начиная с того дня конвой следовал за ним всюду, на прогулках с семьёй, во время охоты. Первый месяц один из воинов даже неотлучно находился в доме, пока Озар не запретил. Всё это доставляло определённые неудобства не только Осану, но и его семье. Все утешались мыслью, что это лишь временные меры, как и говорил вождь.
Осан старался не обращать на воинов внимания, понимая такое решение вождя. Возвращаясь на эти земли, он был готов, что его навеки запрут в подвале и заставят выполнять самую тяжёлую работу на разработках. При этом он всё же надеялся на мимолётные встречи с Вериной. Это было бы для него наградой. Но вождь не только принял его обратно, но и сохранил ему свободу.
С некоторыми воинами Осан даже успел сдружиться, и они помогали ему в охоте. Другие напротив откровенно ненавидели его и словно намеренно шумели во время охоты, распугивая всю дичь. В такие дни, на которые выпадали дежурства этих воинов, охотник обычно возвращался ни с чем. Но Осан не роптал, и уж конечно у него и в мыслях не было пожаловаться вождю или его заместителю.