— Никто не оспаривает твоего права на отдых, — согласился с группенфюрером Лепке. — Отдыхай! Ни в чем себе не отказывай! Ты и так много сделал для Рейха! Господа, вы все очень много сделали для Рейха и для меня лично! Надеюсь, что наше дальнейшее сотрудничество будет и далее таким же плодотворным. Фридрих, как обстоят дела с реорганизацией СС?
— Все идет по заранее разработанному и согласованному с вами плану. Мы основательно почистили и проредили состав «Черного ордена». Вывели на руководящие посты людей душой преданных нашему делу, а не просто протирающих штаны на тепленьких местечках. СС больше не напоминает сборище мажоров и маменькиных сынков! Это настоящие воины, рыцари без страха и упрека!
— Вольфрам, как обстоят дела в вашем ведомстве?
— Я бы сказал, что не совсем доволен достигнутым, — честно признался Зиверс.
— Что не так?
— Основной, приоритетной задачей на данный момент я считаю развитие электронноцифровых технологий. Развитие более прогрессивных средств связи и коммуникаций. Создание всемирной сети, наподобие Интернета… Да много чего нужно сделать! Взять хотя бы программное обеспечение ваших компьютеров… Ну, настолько криво выполнено. Я уже здесь не первый год, а до сих пор привыкнуть не могу! Работы ведутся, но, на мой взгляд, слишком медленно! И здесь я, увы, ничего поделать не могу. Я только направляю…
— Да, — согласился Виллигут, — наш мир на порядок сильнее в плане технических новинок. Пока вы здесь воевали, наш мир развивался! А за последние десять лет, вообще, сделал большой скачок… Это тоже нужно учитывать при вторжении!
— Хорошо, продолжайте в том же духе, господа! — решил закончить совещание Лепке. — Всех жду вечером у себя на ужине. У моей супруги сегодня день ангела! И не надо ссылаться на вечную занятость! Отказы не принимаются! Честь имею, господа! Зиг Хайль!
07.01.2008.
Тысячелетний Рейх.
Дальневосточный гау.
Терехоффка.
Солнце ярко светило с безоблачного небосклона, но совершенно не грело. Вот уже третьи сутки столбик термометра не поднимался выше отметки минус двадцать семь градусов Цельсия, а ночью и вовсе падал до минус тридцати пяти. Штрудель, теребя руками заиндевевшие нос и щеки, носился по полигону, отдавая последние указания. Через час на полигон должно явиться высокое начальство во главе с самим фюрером! Все должно быть готово к приему высоких гостей в лучшем виде. Штрудель еще раз придирчиво осмотрел лабиринт, сияющий новенькими хрустальными черепами. Сверился со схемой расположения артефактов — все правильно! Этот новый лабиринт был в несколько раз больше старого, но располагался на том же самом месте. Группенфюрер Вейстхор утверждал, что пропускная способность этой новой конструкции в сотни раз выше старой, примитивной. Что ж, вскоре Штрудель точно будет знать, так это на самом деле, или нет.
— Герр профессор! — окликнул Штруделя ассистент — младший научный сотрудник Венсель. — У вас нос белый!
— Чертов мороз! — зарычал профессор, растирая шерстяной рукавицей нос. Встречать гостей с опухшим отмороженным шнобелем ему не хотелось.
— Потрите снегом, — посоветовал Венсель.
— Да иди ты! — нервно рыкнул Штрудель. — Лучше еще раз проверь размеры лабиринта!
— Так уже десять раз проверяли!
— Проверь еще раз! — безапелляционно заявил Штрудель, вручая Венселю рулетку.
В теплом большом ангаре, на полу которого был собран еще один лабиринт, только меньших размеров, Штрудель скинул перчатки и принялся растирать холодными ладонями отмороженный кончик носа. Нос разогрелся, стал пунцовым, словно у завзятого алкоголика. Штрудель взглянул на себя в зеркало и выругался — кончик носа, отогревшись, стремительно темнел и разбухал, становясь сизым, словно перезрелая слива. От созерцания изменившего носа Штруделя отвлек лабиринт. Его весело скалящиеся черепа неожиданно засверкали россыпью изумрудов. Над конструкцией повис густой туман, сквозь который проступили неясные человеческие фигуры. Первым из портала выбрался группенфюрер СС Карл-Мария Вейстхор, следом за ним рейхсфюрер СС Фридрих Хильшер, затем фюрер, замыкал шествие глава «Анэнербе» бригаденфюрер СС Вольфрам фон Зиверс. Высшие чиновники Рейха тяжело дышали — переход отнимал много сил. Но возможность мгновенного перемещения в заданную точку того стоило.
— Зиг Хайль! — поприветствовал прибывших Штрудель.
— Гутен морген, Дитрих! — устало поздоровался фюрер. — Я не перепутал, здесь уже утро?
— Утро, — подтвердил Штрудель. — Может быть, хотите позавтракать с дороги? Отдохнуть? Ваши аппортаменты готовы, а повар…