На опушке нас ждали. Их было двое. Две высокие человеческие фигуры в тёмной одежде и с фонариками в руках. Я почему-то остановился метрах в тридцати от них, а Чак - с ликующим лаем! – бросился к ним. Тот, что повыше – я видел – потрепал его за ушами и они, повернувшись, бесшумно скрылись в лесу.
С минуту я топтался на месте, ожидая невесть чего, и, уже совсем собрался уходить, как тут из леса выскочил Чак. Он подлетел ко мне, и в пасти у него был зажат фонарик. Несколько раз он ткнул мне его в руку, пока я не догадался, что путь назад не близок и на этом пути много ям и невидимых в темноте опасностей, а фонарик – вот он , бери же! – пригодится, потому что умеет освещать дорогу.
Чак лизнул меня в щёку, чего никогда не делал раньше, и снова умчался в лес.
Прошло полчаса, прежде чем над вершинами деревьев взметнулось и опало голубоватое холодное зарево.
два года, как с нами нет Чака. Жена ходит беременная , и УЗИ подтверждает, что у нас будет сын. Мы хорошо ладим друг с другом и дочерью, здоровье наше в полном порядке, я бросил курить. А фонарик... За всё это время я ни разу не пытался его разобрать и сменить батарейки. Но он по-прежнему светит ярко.
Конец