— Какая неприятность, — пробормотал Пёс и попытался улизнуть из лавки.
Но таксист крепко держал его за плечи. Хватка у него была железная. Пёс с ним тягаться не мог.
— Пошли в полицию — вы им всё объясните, — сказал таксист.
— Завтра, — ответил Пёс. — Сейчас мне нужно домой — кормить и гладить котят. И вообще встреча с полицией не входит в мои планы.
Но таксист ничего не хотел слушать. Он потащил Пса прочь из лавки, и Псу ничего не оставалось, как следовать за ним.
Таксист волочил Пса по улице. У светофора на перекрёстке они столкнулись с Медведем. Тот нёс под мышкой толстую книгу и сиял как медный грош.
— Дружище! — радостно крикнул он Псу. — Я во всём разобрался! Здесь, — он постучал ладонью по толстой книге, — полная информация о воспитании кошек!
И тут Медведь заметил таксиста.
— Твой друг? — спросил он Пса.
— Не совсем, — пробормотал Пёс. — Он хочет отвести меня в полицию.
— Это мой свидетель, — пояснил таксист. — Не могу понять, почему он пытается отвертеться. Это его гражданский долг.
— Совершенно с вами согласен, — отозвался Медведь, незаметно подмигивая Псу. — Я пойду с вами, а то как бы этот прохвост не сбежал по дороге!
Медведь, Пёс и таксист пошли дальше к полицейскому отделению. На следующем перекрёстке Медведь поставил таксисту подножку. Таксист потерял равновесие и выпустил плечи Пса. Пёс стрелой помчался прочь, Медведь — за ним. Пока таксист поднимался на ноги, Пёс с Медведем уже скрылись за ближайшим углом. Тяжело дыша, они подбежали к дому вдовы Ольги.
— Проклятье! — чертыхался Медведь на бегу. — Какую же гадость иногда приходится делать, чтобы выполнить свой долг. Надеюсь, друг, ты не думаешь, что мне приятно ставить подножки ни в чём не повинным таксистам? Я это сделал только по дружбе.
Пёс ничего не ответил — он слишком запыхался, чтобы говорить.
— Ну и что теперь? — сказал Пёс, когда они немного перевели дух в гостиной у Ольги.
— Тебе нужно немедленно уехать из города, — ответил Медведь. — Здесь у тебя земля горит под ногами.
— А котята? — спросил Пёс.
— Понимаешь, — сказал Медведь, почёсывая брюхо, — в книжке написано, что детям полезнее всего находиться с теми, кого они знают с рождения. Опекуны — это вынужденная мера, которая в любом случае наносит ущерб воспитанию. А мы ведь не хотим наносить ущерб.
Пёс вздохнул и тоже почесал брюхо.
— С рождения дети знают своего отца. Но он в больнице.
Медведь засунул лапу в пасть и стал обкусывать когти.
— Я что-нибудь придумаю, — пробормотал он.
На дворе уже стемнело, а Медведь всё сидел в гостиной и грыз ногти. Пёс был рядом и наблюдал, как друг думает.
Ближе к полуночи через открытое окно вернулись котята и громко замяукали. Они просили есть.
Пёс достал из холодильника остатки рыбы. Котята смели их в мгновение ока и продолжали мяукать. Рыбы было мало.
— Продолжение утром, — сказал Пёс.
Тут котята заплакали.
— Папа давал нам больше еды, — всхлипывал один.
— Папа не заставлял нас голодать до утра, — мяучил другой.
— С папой вообще гораздо лучше! — заявил третий. А остальные двадцать семь заныли жалобно:
— Хотим к папе!
Тут Медведь вытащил лапу изо рта и сказал:
— Придумал!
Он взял ножницы и красный фломастер и стал обрабатывать одного котёнка за другим. Каждому он выстригал ножницами несколько клочков шерсти и рисовал красную точку на выстриженных местах.
— Ну вот, теперь у вас корь, — сказал он котятам. — И придётся отправить вас в больницу, к папе.
Котята от радости принялись кувыркаться и кусать друг друга за хвосты. Но Пёс озабоченно нахмурился.
— И кто же повезёт детей в больницу? — спросил он. — Меня они сразу узнают. Да и тебя тоже — ты ведь меня каждый день навещал.
— Да, это проблема. — Медведь снова засунул лапу в рот.
— Может, попросим Свинью из соседнего дома? — предложил Пёс. — Женщины с такими делами лучше справляются. Им проще с детьми.
— Свиньи — ненадёжные животные, — поморщился Медведь. И вдруг рассмеялся: — Но насчёт женщин — это отличная идея! Вот мы с тобой и переоденемся женщинами. А в приёмном покое скажем, что мы — воспитательницы из кошачьего приюта!
Медведь надел Ольгин кримпленовый костюм. Пёс надел Ольгин твидовый костюм. Медведь повязал на голову платок с бахромой. Пёс нахлобучил соломенную шляпку с цветами. Потом они прицепили на уши Ольгины клипсы и обвешались бусами и кулонами. Только Ольгины туфли надеть не удалось — они им были безнадёжно малы.