Я уже засыпаю, когда жужжит телефон.
ЭЛЛЕН: лгунья
Вот дерьмо! Она все знает. Нет, ну у нее ведь тоже бывали от меня секреты. Каждый раз, когда я слышу ее болтовню о Тиме, то вспоминаю, как Кэлли упомянула их «оральное недоразумение». Понимаю, это мелочь, причем вообще ничего не значащая, но не могу перестать гадать: о чем еще она умалчивает? Теперь я ее подружка-девственница, которой всего этого не понять.
ЭЛЛЕН: ты чертова лгунья. ты обещала зайти к тиму после работы
Хвала Иисусу! Я напрочь забыла про вечеринку у Тима, но это мне Эллен, конечно, простит. А вот если бы она узнала о нас с Бо…
Телефон снова жужжит.
ЭЛЛЕН: ты пропустила настоящую Д-Р-А-М-У
Я переворачиваюсь на бок и пишу короткий ответ – извиняюсь и обещаю позвонить утром, чтобы узнать все подробности. Затем открываю следующее сообщение.
БО: споки
И вздыхаю. Ну да – вздыхаю, и будь что будет.
Четырнадцать
Просыпаюсь я от звонка в дверь. И, прежде чем выползти из постели, проверяю телефон.
ЭЛЛЕН: я снаружи пусти
Натянув старые спортивные шорты, я спускаюсь по лестнице и иду к задней двери. Там я обнаруживаю Эллен, прильнувшую губами к стеклу: она набирает воздух в щеки и резко выдувает его, издавая пукающие звуки.
Все это лето мы с Эл словно исследуем неведомые земли. Мы всегда были противоположностями. Люси любила повторять, что у лучших друзей общее одновременно все – и ничего. «Вы, девчушки, как два пересказа одной и той же истории», – говорила она. Но в последние два месяца нас словно растаскивает в стороны, а замечаю это, по ходу, одна я.
Я отодвигаю дверь, но Эл продолжает прижиматься лицом к стеклу, так что уезжает вместе с ней вбок, а затем вваливается в дом и падает на стул у кухонного стола.
– Боже милосердный, Уилл! Я там чуть не расплавилась!
Я поворачиваюсь к часам на микроволновке.
– Еще так рано, – ворчу я и тоже опускаюсь на стул.
Я помалкиваю о том, что до двух ночи тусовалась с Бо – Мальчиком-из-частной-школы.
– У меня сегодня зарплата, а для зарплаты слишком рано не бывает. – Она встает и принимается заглядывать в шкафы, прочесывая кухню в поисках чего-нибудь съестного. – И вообще уже одиннадцать. Совсем не рано. Твоя мама не на шутку бомбанет, если узнает, до скольки ты дрыхнешь.
– Плевать. – Я скрещиваю руки на столе и прячу в них голову. – Ты какая-то счастливая. Чего ты такая счастливая?
– Не знаю. Я жива. Жизнь не дерьмо. Через неделю начнется школа. – Она захлопывает шкафчик и разворачивается. – Может, в сексе я тоже перестану быть ужасна.
– Да в нем вроде бы ничего особо сложного не должно быть, правда? – Хотя, надо признать, одна мысль об ЭТОМ приводит меня в ужас.
– Однажды ты поймешь. – Эл склоняет голову набок.
«Ну уж нет, – думаю я. – Невинность на всю жизнь. Девственная плева – форева!»
– Одевайся, пора забирать денежки!
– В кладовке есть чипсы, – бросаю я, направляясь к лестнице. – Мне нужно сорок пять минут.
– Тебе повезло, что у вас на телике записаны какие-то отстойные сериалы, – я найду, чем себя занять! – кричит она мне вслед.
Я быстро принимаю душ, подсушиваю волосы полотенцем и закручиваю их в мокрый пучок. Потом заглядываю в свой шкаф и понимаю, что на улице такая жара, что уж лучше остаться в шортах и старой футболке, доставшейся мне после очередного конкурса красоты.
– Готова! – Я сбегаю по лестнице. – Сейчас насыплю Буяну сухого корма…
– Уже, – отвечает Эллен.
Я сворачиваю на кухню, где Эл убирает полупустой пакет с чипсами.
– Мама подумает, что их съела я, – говорю я. Она даже ничего мне не скажет, но это и не нужно. Я и так знаю.
– Мужик нужен твоей маме.
Буян запрыгивает на кухонную стойку, и Эл с наслаждением чешет ему за ухом.
– Я сегодня взяла мамину тачку, но доехала до тебя с полупустым баком. Можем поехать на твоей?
– Да, конечно.
Эл идет за мной к задней двери. Уже запирая за нами решетку, я интересуюсь:
– И как наличие мужика у моей мамы повлияет на ее отношение к чипсам?
Она пожимает плечами и дергает ручку машины, дожидаясь, пока я открою дверь. С тех пор как Эллен потеряла девственность, она заделалась заправским сексологом: по ее мнению, секс решает все проблемы. Меня это просто с ума сводит. Пусть я и девственница, но я не дура.
Отперев машину, я сажусь за руль, и мы обе невольно присвистываем, потому что нас мгновенно окутывает затхлый горячий воздух.