КОРНЮДЕ. Кто? Зачем?
ХОЗЯИН. Так. Для устрашения.
КОРНЮДЕ. И это больно?
ХОЗЯИН. Калёной железкой-то? Еще как, сударь. Ой, как больно. Я, помню, за кочергу взялся, так три дня потом мучился. Так это еще кочерга-то не докрасна была. Так себе. Вам-то, поди, до самой красноты доведут. До белоты. И по пяткам. И по пяткам. И по пяткам. Кричать верно, станете. Надо пойти посмотреть хоть будет…
Монашки икают.
Г-ЖА ЛУАЗО. Чего по пяткам?
ХОЗЯИН. Вам по пяткам. Кочергой калёной. А графу с графиней в подмышку сунут. Орать, поди, будууут. Надо непременно пойти…
У г-жи Луазо всё съеденное лезет назад. Она зажимает рот рукой.
КОРНЮДЕ. Тогда мы должны успеть обвенчаться до завтра… У нас еще должны родиться дети и стать демократами.
ХОЗЯИН. Ах, вон вы чего! Ну, проныра! Захотели перед смертушкой еще и того поделать. Тогда уж и меня венчайте. На монашках.
КОРНЮДЕ. Я не шучу, господа. Обвенчайте нас.
Г-Ф ЮБЕР. Да бросьте, сударь. Напейтесь лучше…
Г-НЯ ДЕ БРЕВИЛЬ (её вдруг что-то осенило). Нет, нет. Пусть женится. Потом ему будет легче уговорить её. Чем я могу служить вам, юноша?
КОРНЮДЕ. Вы? Вы будите нести шлейф…
Г-НЯ ДЕ БРЕВИЛЬ. Согласна.
Г-Н ЛУАЗО. Венчаться поп нужен.
Г-НЯ ДЕ БРЕВИЛЬ. Будет поп. Кто будет патером, господа?
ХОЗЯИН. Я. (Потирает руки.) А монашки тогда в подчинении.
Г-НЯ ДЕ БРЕВИЛЬ. Так. Патер есть. Граф тогда будет швырять рис.
ХОЗЯИН. Риса нет. Овёс только, мадам.
Г-НЯ ДЕ БРЕВИЛЬ. Пусть будет овёс, ни всё ли равно. Я значит шлейф, граф рис, вы поп, а Луазо родителями тогда посаженными. А монашки хор.
ХОЗЯИН. У них же того… обет молчать.
Г-НЯ ДЕ БРЕВИЛЬ. Помычат и довольно.
Или поикают просто. Ни всё ли равно.
Г-Н ЛУАЗО. Кольца еще надо.
Г-НЯ ДЕ БРЕВИЛЬ. Кольца? Найдём кольца. (Смотрит по сторонам.) Вырежем вон из колбасной шкурки. Делов-то. (Берёт колбасу, отрезает два кусочка, снимает шкурку.) Вот и кольца готовы. Мерьте, сударь.
КОРНЮДЕ (надевает кольцо). Великовато.
Г-НЯ ДЕ БРЕВИЛЬ. Да уж не привередничайте, во имя всего святого сборища. Усохнет, в самый раз будет. Скажите, граф.
Г-Ф ЮБЕР. Точно так. С мылом еще снимать будите, когда в бордель захотите сходить.
Г-Н ЛУАЗО. Что касается мыла, то это есть продукт противопоказанный…
Г-НЯ ДЕ БРЕВИЛЬ. Помолчите, любезнейший. Человек жениться собрался, а вы… Ну что, юноша, всё готово для тайнодействия. Теперь ваш ход. Идите, делайте предложение невесте.
КОРНЮДЕ. Уже?
Г-НЯ ДЕ БРЕВИЛЬ. А чего ждать. Женились и всё.
Г-Н ЛУАЗО. Тут раздумывать опасно юноша. Невесту может увести кто-нибудь другой.
КОРНЮДЕ. Представьте себе, мне страшно, господа. Я рыл траншеи, устанавливал заграждения, пруссаки были в каких-то ста милях и мне не было так страшно…
Г-Ф ЮБЕР. Да не робейте вы, сударь. Плёвое дело. Когда я делал предложение графине, её отец держал клинок возле моего уха и грозил его отрезать — ему удалось нас застукать за известным занятием…
Г-ЖА ЛУАЗО. А мне мой Симон свалился прямо с неба — он крал в нашем саду яблоки и ветка не выдержала. У него сломалась рука и нога, а у меня — выпали все зубы и что-то хрустнуло в голове. Потом мы поженились…
ХОЗЯИН. Дааа. А мне моя старуха, чтоб ей в аду гореть, сама предложила. Наговорила, что состояния мильён и замок под Парижем в сто две комнаты. А у самой два горшка пустых приданого и мать мегера. Горшки-то через год разбились, а тёща осталась. Ой, и помучился, святой колорадский жук. Так что вы, сударь, лучше не женитесь вовсе. Ну его…
Г-НЯ ДЕ БРЕВИЛЬ. Нет уж он женится, святой отец! Такие расходы на свадьбу и всё за зря, что ли? Не пойдёт. Идите, молодой юноша, и делайте предложение невесте.
КОРНЮДЕ. А если она не согласится?
Г-НЯ ДЕ БРЕВИЛЬ. Заплатите её тогда. Она ж того… Даёт. Берёт, то есть. Идите, сударь. Идите. (Подталкивает Корнюде к лестнице.)
А мы здесь пока всё приготовим. Рис и всё прочее. Падре, где ваша сутана?