Конечно, от случайностей никто не застрахован в жизни, тем более - в зоне. Не случайно бытует поговорка о том, что даже от сумы и от тюрьмы никто не застрахован в этом мире. А в зоне "случайности" подстерегают зэка постоянно, и спастись от них зэку часто помогают его личная наблюдательность, находчивость и душевные предчувствия. Зэку практически нельзя в зоне расслабляться, иначе ему будет ещё хуже, чем уже есть. Поэтому всё "это время" ожидания высасывает из зэка много нервов, а из зэка с порядочным сроком - и подавно, ведь этого срока и так ждут долгие годы. И ждут с надеждой.
Бригада сварщиков была самой маленькой в отряде, и насчитывала в разные времена двадцать пять - двадцать шесть человек. В бригаде по масти были одни мужики. Бригадным шнырём был небольшой расторопный мужичок лет сорока пяти. Бригада в основном занималась изготовлением закладных деталей для бетонных конструкций. Для этого в распоряжении бригады был довольно-таки большой сварочный цех, который являлся как бы продолжением длинного арматурного цеха, но был отделён от него сплошной бетонной стеной. Длина сварочного цеха была около сорока метров, ширина - около двадцати, и высота - около десяти метров. В цеху была большая гильотина, на которой рубили заготовки из листового металла толщиной до десяти миллиметров, были две кран-балки, управляемые с земли, грузоподъёмностью по пять тонн каждая, были пять сварочных аппаратов, газорез и небольшая установка для нанесения алюминиевого напыления на некоторые закладные детали.
К сплошной бетонной стене, которая отделяла сварочный цех от арматурного, была пристроена общая раздевалка, сделанная из бетонных конструкций, изготавливаемых на комбинате. К ней примыкал кильдым бугра с отдельным входом и с небольшой самодельной душевой, в которой все успевали помыться к съёму с работы. Эти бытовые помещения с двумя толстыми трубами парового отопления были во всю ширину цеха от стены до стены. Над кильдымом бугра было небольшое помещение для вольного мастера, которое пустовало закрытым на ключ. К этому помещению вела металлическая лестница с одним поручнем, которая другим своим боком примыкала к стене общего кильдыма. Вольный мастер уволился более года назад, и больше никто из вольных специалистов комбината идти работать к зэкам не хотел.
В первый же свой выезд Игорь в общем кильдыме узнал кто, кем и где работает. Сказал, что стоять над душой никогда ни у кого не будет, и получать за свой труд каждый будет столько, сколько он наработал. Если кто надумает с ним хитрить, то пусть знает, что будет хитрить лишь на свою ж..., потому что Игорь не слепой. Затем предупредил о том, что если кому-либо нужно будет идти ловить переброс с воли, то нужно предупредить его об этом обязательно, чтобы не было никаких "непоняток", которые при этом могут возникнуть. А такое отражается через ментов на всей бригаде. Если будут нужны пару человек, чтобы постоять на стрёме, то Игорь разрешит и это. Перебросом распоряжается сам хозяин переброса, и платить за это Игорю ничего не надо.
Мужики в бригаде оказались с понятием, поэтому работа в цехе шла нормально. Игорь выходил из своего кильдыма лишь в том случае, если нужно было решить какие-либо проблемы по работе, которые решить мог только бугор. В общем, всё для всех было уже привычным делом, и работали все тихо и спокойно, не напрягаясь.
Но вот через неделю с комбината пришёл какой-то вольный инженер. Он сказал Игорю, что его бригаде нужно будет выполнить ответственный заказ по изготовлению новой экспериментальной формы для литья каких-то новых бетонных конструкций. Эта форма должна быть вакуумной, то есть должна быть сварена прочно и герметично. Он сказал, что вольные сварщики на комбинате отказались изготавливать эту форму из-за сложности работы, и руководство решило дать её изготовить зэкам. Вольняга добавил с ухмылкой, что, скорее всего, зэкам сделать эту форму не удастся, поэтому и строгого контроля за её изготовлением от комбината не будет. Но если для её изготовления понадобится что-нибудь, то это сразу же будет предоставлено без задержки и без каких-либо проволочек. Он сказал, что все гнутые из толстых листов металла заготовки для формы привезут в цех завтра утром, а все прямые заготовки для неё нужно будет вырубать зэкам самим на имеющейся в цеху гильотине. После этого он попрощался, оставил Игорю картонную папку с чертежами и описанием вакуумной формы и ушёл.
Игорь открыл папку с чертежами и нашёл в них общий вид конструкции. По размерам она была довольно-таки большой. Длина составляла более шести метров, ширина - около двух с половиной, и высота - метра полтора. Она была как большой утюг со всеми овальными боковыми частями и с плоским днищем, но без острого носика. В верхней части конструкции, в центре по ширине и где-то на расстоянии одной трети по длине, торчала загнутая труба, похожая как бы на перископ подводной лодки. Конструкция и напоминала этим некую подводную лодку, но без хвостового оперения и винта.
В описании изготовления было много профессиональных выражений с указанием сварочных швов, в чём Игорь слабо разбирался. А вот размеры деталей, которые нужно будет вырубать на гильотине, были довольно-таки большими.
Игорь знал, что гильотина давно уже требует ремонта, но комбинату было как бы безразлично, на каком оборудовании работают зэки. Для того чтобы нарубить детали из толстого листового металла, большой лист металла укладывали при помощи кран-балки и строп на конструкцию, состоящую из металлических трубчатых катков, которые крепились к широкой раме своими толстыми осями на подшипниках. Эта рама была вмонтирована в бетонный пол металлическими ножками и называлась ронггальгой. Лист металла, лежащего на катках ронггальги, затем подавали вручную под нож гильотины. Но гильотина уже редко могла отрубить кусок от целого широкого листа металла, толщиной десять миллиметров. Приходилось рубить два-три раза по одному и тому же месту, поэтому края отрубленного металла часто становились чуть загнутыми. Затем из этих нешироких уже полос нарубали на гильотине прямоугольные детали для закладных, к которым затем приваривали нужные стержни из арматуры.
Но после того как гильотина не могла с первого раза перерубить широкий лист металла, она не могла сразу же сделать это вновь. Она как бы застревала в том положении, когда её верхний нож просто держал, закусив собой неразрубленный лист металла. Требовалось пять-десять минут работы, неприятной и требующей немалых физических затрат, для того, чтобы вновь привести гильотину в начальное рабочее положение. Это, естественно, было морокой для тех двух зэков, которые работали на гильотине, когда нужно было рубить куски из целых листов толстого металла.
Для закладных деталей небольшой загиб металла по краю был допустим, но для изготовления вакуумной конструкции это было совершенно недопустимо.
- Что ж, хоть гильотину можно будет отремонтировать из-за этой "подводной лодки", - и то хорошо, - подумал Игорь, - А варить эту "лодку" должен лишь профессионал. -
Единственным сварщиком-профессионалом в бригаде Игоря был Виктор Бузаев, мужик лет тридцати, который в своё время окончил ПТУ. У него на воле был пятый разряд газо-электросварщика. Зэки звали его просто - Бузай. Это был мужик среднего роста, про которых в народе говорят "тихий и спокойный мужик". Игорь зашёл в общий кильдым, где почти всегда находился бригадный шнырь, и сказал ему, чтобы тот позвал к нему Бузая.
- Присаживайся за стол, - кивнул Игорь вошедшему к нему в кильдым Бузаю, - Будет тебе одно серьёзное задание. Будешь варить подводную лодку, - ухмыльнулся он, - В чертежах разбираешься? -
- Да могу немного, - ответил тот.