Annotation
О любви украинской девушки и русского парня, страдающего амнезией. О об осуществлении плана мести отчиму-педофилу. Всё, естественно, заканчивается хеппи-эндом, как и в произведении с похожим названием бессмертного классика. Вы заинтригованы, мой потенциальный читатель? Тогда за дело!
Пикарось Сергей Сергеевич
Пикарось Сергей Сергеевич
R&j (по-русски)
R&J
1. Марсианин
Юлия ехала в метро. Обычно она засыпала уже на второй станции и просыпалась за станцию до выхода. Внутренние часы никогда не подводили. Вот и сегодня она проснулась на станции "Теремки". Во сне к ней всегда приходили ценные идеи. Вот и теперь план, который она вынашивала уже давно, окончательно выкристаллизовался в ее голове. Не хватало одного - исполнителя. Невольно ее взгляд упал на соседа, который сидел справа от нее. Выглядел тот довольно странно. Несмотря на позднюю осень, был одет в легкий спортивный костюм. На ногах - тапочки на босу ногу. Субъект крутил головой во все стороны и беспрестанно моргал глазами, будто только что проснулся и понятия не имел, где находится. Глаза его как бы взывали о помощи.
- А почему бы и не он? - Подумала Юлия, - ну и "исполнитель", однако.
Проехали еще одну станцию.
- Вставай, пойдем со мной!
- Куда?
- А тебе, разве не все ли равно? Вставай, говорю!
Схватив за воротник куртки спортивного костюма, потянула его к выходу. Тип не сопротивлялся. Уже на эскалаторе мелькнула мысль: "Хоть бы лягавые не прицепились". Но куда там? Не с ее счастьем! Таки прицепились. Помогла наскоро придуманная байка о муже, который отправился на утреннюю пробежку и забыл ключи, захлопнув двери. Полицейского, стоявшего на выходе со станции, не удивило даже то, что "муж" был в тапочках и не было денег на метро. Но для уровня его интеллекта этого вполне хватило. Всю дорогу она держала его за рукав, но он шел послушно и не оказывал никакого сопротивления. Вот и ее дом. Она открыла дверь подъезда ключом от домофона и завела его в прихожую квартиры. Уже переступив порог, она спросила:
- Как тебя зовут, парень?
- Не помню, кажется, Роман.
- И откуда ты такой Роман взялся?
- Не знаю. Не помню.
- Ты что, только и знаешь, что "не знаю" и "не помню"?
Роман пожал плечами.
- Давай, иди в душ, снимай все из себя, найду тебе что-то переодеться.
- Извините, я плохо понимаю ваш язык.
- Вот москаль проклятый! Еще не хватало, чтобы я с тобой на русском говорила. В душ иди!
Хотя Юлия и воспитывалась в русскоязычной семье, но с того дня, когда пошла на Майдан, ни слова не сказала по-русски. Пока шумела вода в душевой кабинке, Юлия подобрала в шкафу банный халат, белье и тапочки. Все эти вещи остались у нее от бывшего домайдановского бойфренда, который ушел от нее из идейных соображений, оставив все свои вещи, вместе бельем и обувью. Вешая вещи на сушилку для полотенец, невольно отметила, что свозь шторку душевой кабины просвечивалась довольно стройная мужская фигура с широкими плечами и довольно накачанными мышцами.
- Хватит, вылезай! - Сказала она примерно через полчаса.
Шум воды прекратился, и через некоторое время в дверях ванной комнаты появился он в банном халате, который оказался на него немного тесен.
- Есть будешь?
- Что, не понимаю?
Она показала знаками.
- Да!
Через мгновение на столе появились борщ с пампушками и стейк с рисом. Юлия принципиально не пользовалась услугами общепита, все готовила сама. Парень ел так, будто не ел почти месяц. Через две минуты тарелки опустели.
- Выпить хочешь?
- Что?
- Водку будешь? Москаль, блин!
- А, да!
Она поставила перед ним рюмку с водкой и бутерброд с ветчиной. Он выпил залпом, а бутерброд проглотил, как таблетку, не разжевывая.
- Ну, и как ты докатился до жизни такой?
- Ничего не помню, помню только, что перепрыгнул через какой-то высокий забор, за мной гнались, я убежал и заскочил в метро. А в каком я городе?
- В Киеве.
- Это что, Украина?
- Нет, блин, Франция!
- Нет, столица Франции - Париж - это я помню.
- А сам откуда?
- Чего?
- Сам-то откуда, - повторила Юлия по-русски?
- Не помню! Ничего до того прыжка через забор не помню.
- Марсианин какой-то, - подумала Юлия. - Тоже мне, исполнитель. С таким на улицу только покажись - сразу заметут.
Он разговаривал с явным московским акцентом, специфически растягивая букву "а".
- Ложись спать, марсианин! Сейчас постелю тебе на диване.
Она постелила ему на диване в гостиной. Он, на удивление, понял без перевода, чего от него хотят, лег, и через минуту заснул. Юлия тоже чувствовала себя усталой и, немного убрав и помыв посуду, даже не ужиная, растянулась в постели.
- Ничего, завтра что-нибудь придумаем, - подумала Юлия и уже через мгновение спала.
Утром проснулась от того, что кто-то громыхал на кухне посудой. Спросонья, сразу и не поняла, кто.
- А Марсианин! - Вспомнила она.
Накинула халатик и вышла на кухню, протирая заспанные глаза.
- А где у тебя кофе?
- Ишь, кофе захотел! Там на полке слева в жестяной банке.
- Говори, пожалуйста, по-русски. Ничего не понимаю!
- Ничего, кофе захочешь, найдешь. По запаху.
На удивление, он все-же взял нужную банку, засыпал кофе в турку, залил водой и поставил на огонь. Как на больного амнезией, он орудовал довольно-таки ловко, правда, кофе выкипел, заляпав плиту. Он снял турку, взял две чашки, налил ей и себе.
- Сахар?
- Нет Спасибо!
Он насыпал себе две ложки, размешал и стал пить кофе большими глотками, хоть напиток был горячий. Допил, поставил чашку в мойку и спросил:
- Сигаретки не найдётся?
- Сейчас посмотрю.
Юлия сама не курила, но держала пачку сигарет на тот случай, когда придет Коля, ее друг детства, который, казалось, не выпускал сигареты изо рта никогда. Она взяла уже начатую пачку и протянула ее марсианину. Тот закурил, и через минуту сигарета уже догорала. Потягивая кофе маленькими глоточками, Юлия думала:
- Прежде всего - легализация. Надо сделать ему документы, чтобы никто не подкопался. Это, по нынешним временам, задача не из легких, учитывая большое количество нелегалов, которые съехались в Киев. Но его вполне можно решить, учитывая, что есть дядя Леня.
Дядя Леня - старый мент, давний друг ее матери, который чудом прошел переаттестацию в новую полицию. Это ему, наверное, удалось только потому, что несколько раз был в зоне АТО. Нет, он не воевал, просто несколько раз ездил туда в командировку с какими-то проверками и, соответственно, получил статус участника боевых действий. Она набрала номер его мобильного:
- Дядя Леня, можете говорить?
- Да, конечно, Юлька-козюлька! Что случилось?
- А почему должно было что-то случиться? Просто так звоню! О здоровье Вашем справиться, может, хочу?
- Ага! Не рассказывай басен, а выкладывай по существу!
- Это не телефонный разговор, давайте встретимся.
- Давай в одиннадцать, в кафе на площади на Крещатике, где тот Кондратюк свое "Караоке на стакане" проводит. Подходит?
- ОК, дядя Леня, буду!
Они наскоро позавтракали бутербродами с ветчиной, запив это кока-колой, Юлия быстро оделась, вышла из дома, заперев дверь на оба замка и приказав Марсианину никуда не рыпаться, не ломать двери и не прыгать с балкона, потому что разобьет голову - двенадцатый ибо этаж. Тот сделал вид, что понял, кивнул головой и растянулся на диване.