То есть, для такого типа кораблей – просто превосходно, но теперь, в свете открывшихся возможностей!
Искин отрапортовал, что заказанные безделушки готовы, прислал их мне и я разочаровано вздохнул.
Нельзя забывать, что «картинку» можно менять, пока она не «закреплена»!
Забросив несостоявшиеся артефакты в угол рубки, намотал себе на ус – искин тварь умная, но к реальности прикрученная километровыми болтами ограничений и гайками программ!
Пока дроиды-уборщики, пыхтя и ругая меня последними словами на своем машинном языке пытались упереть наваленный мусор обратно рачительному искину-технарю, я, каюсь, совершенно случайно, придремал.
- С-с-с-с-с-слуш-а-а-ай, с-челове-к-к-к… - Снова у меня перед носом танцевала змея. – Помни! Вс-с-с-сё есть яд и вс-с-с-се ес-с-с-с-сть лекарс-с-с-с-ство…!
- Все дело только в дозировке… - Понятливо вздохнул я, наблюдая, как корчится в своих последних секундах жизни печальный эльф с облезающими ушами.
- В поссс-с-становке! – Змея капнула ядом из своей пасти в раскрытый рот уже почти отлетевшего на тот свет мужичка и тот, обмякнув, расслабился и задышал ровно, впадая в крепкий сон.
- Пос-с-с-с-ставь себя на мес-с-с-сто больного, посставь себя на место врага! – Змеиные пришепетывания и мелькание раздвоенного языка загнали меня пограничное состояние и…
«Девять крупиц яда, три крупицы аммы, кровь сколна, пять капель кипятка и масло заргерота… Растереть, обработать над паром, нанести на чистую ткань, забинтовать рану»!
Сделав зелье, начал тупить – а где же мне рану-то взять?!
Змеиный хвост решил проблему мгновенно – метнулся к мужику и пробил ему грудь, на считанных сантиметрах разойдясь с пульсирующим сердцем!
Мазь, ткань, бинт…
Замотав эльфа, принялся наблюдать, твердо зная, что яда я в этот раз точно переложил, но был уверен, что столько и надо для быстрого выздоровления!
К сожалению, эльф выжил и даже стал чересчур активным – попытался кинуться на меня с кулаками, что-то вопя на синдарине и призывая скверную волшбу.
В прочем, судя по ворчанию змеи, «скверная волшба» - это коронная фишка эльфов, отошедших от зеленого леса и ставших всего лишь еще одним народцем Мальгии.
Чувствуя, как мозги плавятся, попросил у змеи тайм-аут и пришел в себя.
Базы переформатировались, дефрагментировались, новые знания устаканились и стало понятно, почему Дину пришлось лечить чуть ли не вручную!
Ох уж эти Центральные миры!
Я покачал головой и вздохнул, донаизменялись, так их и растак!
Еще лет пятьсот и будет у нас третья «великая раса», какие-нибудь «центриянцы» или «центерцы»…
А что?!
Генокод у них уже идеальный, способности, если верить, офигенные, возможности – неограниченные, самое оно то для развития!
Вон, нейросети даже у детей – последнего поколения, установлены еще чуть ли не в утробе матери, активируются, тут да, в совершеннолетие… А совершеннолетие в центральных мирах – 22 годика!
Я вздохнул.
Во «Фронтире» совершеннолетие с 14, браки с 12, в Арваре совершеннолетие с 15, браки с младенчества, Аратан совершеннолетие с 18, а вот браки с 21, наш выбор – Минмаатар – совершеннолетие с 21 года, а вот брак – только по окончанию срочной службы – в 23 года!
Понятно, что на аграрных планетах плевать все хотели на общепринятые правила, но…
Я помотал головой и выбрался со своего места – размяться и приготовиться к выходу…
ЧЕГО?!
К ВЫХОДУ?!
КАКОМУ ВЫХОДУ?!
Метнувшись на свое капитанское место, кинулся проверять логи.
Точно.
Двое суток, как корова языком слизнула!
И все это время – все ДРЫХЛИ!
Кроме меня.
А это значит…
Это значит, что теперь я точно виноват!
Отложив панику в долгий ящик ужаса уселся и стал ждать, кто же первый проснется по мою душу…
Глава 12
Выбравшись из-под привалившего меня тела, перевернулся на спину и принялся оценивать ущерб.
Пускающая слюни девушка-гид, точно помню, это она ко мне всю экскурсию подкатывала, миленькая, но двое детей и страстная жажда подложить их под любого, лишь бы выбраться с этой райской планеты-курорта.
Трое парней, уже холодных, судя виду, коротким прическам и мощным мышцам – группа поддержки вон той, что висит, покачиваясь, на собственном шарфике, привязанном вместо снятой и небрежно отброшенной в угол, потолочной люстры…
Ее я точно с собой не звал, сама приперлась, когда наша группа, вволю накатавшись, пошла на запах моего шашлыка.