- Но убийство же запрещено законом, вы сами это говорили.
- Закон охраняет спокойствие , а не твою жизнь. Люди боятся смерти, даже если не любят жизнь. Убийства вызывают страх за жизнь. А за жизнь не надо держаться, смерть - дар, который позволяет тебе не мучиться бесконечно. Закон регламентирует запрет убийства до тех пор, пока убийство не считается нормой. Ладно, ты меня не понимаешь, у меня есть одно место, там есть вещь, которая тебе сможет объяснить Бога.
XI.
Капля, попадая в море становится морем. Человек, попадая в мир становится миром. В каждом из нас есть собственная вселенная, в которой мы устанавливаем свои правила. Мы выбираем правителя - совесть или корысть. Определяем участь морали, ссылаем ее или ставим во главе. Выбираем жизненный путь добра или зла. Строим систему ценностей, на вершине могут стоять деньги, успех, а может стоять гуманизм. Принимаем общественную позицию или боремся с ней, в зависимости от этого решения наша вселенная либо становится такое же как и остальные, а в конце ее засасывает черная дыра, не оставляя и следа, либо противится напору и существует в субъективном понимании правильности, оставляя после себя глубокий след. Каждый человек приходит в этот мир чистым, а потом либо становится падшим, либо держится на тонком канате, медленно проходя этапы жизни боясь сорваться. Главное не сделать неверный шаг, ведь каждый такой шаг заставит тебя упасть в толпу низостей, сжирающих друг друга. А забраться обратно на канат удается немногим, потому что толпа освобождает тебя от напряжённости каната и не заставляет думать над шагами. Выбор за каждым из людей, и это не зависит от того, насколько сильно Бог их любит.
XII.
Мы с Ваней вышли из моего подьезда, я завел машину и собирался тронуться, как он спросил, куда мы едем.
Я ответил, что едем в значимое для меня место, в котором Бог нашел меня. Мы ехали в тишине, я чувствовал, что мальчик боялся, думал над тем, что очистка - это порой очень болезененный процесс в первую очередь для меня. Сложно справиться с ощущением физического отсутсвия человека, которого ты любишь. Несмотря на мое осознание неизбежности смерти, у меня есть базовые человеческие чувства, например, привязанность или нужда в обществе. Эта дорога казалась мне бесконечно долгой, потому что я страшился момента. Я делал серьезный выбор, который будет идти со мной до конца жизни. Он не был похож на другие, этот выбор был особенный. Удивительно, насколько люди любят грешить и как не любят выбирать сложные пути. Я решил уточнить у Вани на всякий случай:
- Ты придумал себе наказание?
-Да, придумал.
-И какое же?
-Я решил, что не позволю себе читать фантастику, а буду читать только классику на протяжении месяца.
Конечно, этого было недостаточно. Я бы даже сказал ничтожно мало. Я не любил давать людям второй шанс, потому что они всегда повторяли свои ошибки и как-то пообещал себе, что не буду прощать никому и ничто. Мы ехали плавно, хотя дорога в этих местах давно не ремонтировалась, но сейчас я даже не замечал этого. Я испытывал что-то вроде страха и неуверенности.
Меня очень угнетал тот факт, что Ваня убивал мои надежды своей ложью. Я очень хотел, чтобы он вырос другим. Мы подьезжали. Прежде чем выпустить мальчика из машины, я решил снять куртку, за городом обычно было теплее. Я открыл багажник, Ваня развернулся и заглянул туда, я убрал перегородку между задним сиденьем и богажником, она сильно тряслась на кочках, это всегда раздражало. В багажнике лежали наполненные шприцы с рицином, я потянулся к ним, как услышал его вопрос:
-А что это за шприцы?
-Это для непослушных людей, - с улыбкой сказал я.
Он воспринял это за шутку и посмеялся.
-Ладно, выходи давай из машины.
Он нелепо выпрыгнул с заднего сиденья и побрел за мной.
Через пару метров начали виднеться верхушки крестов большая надпись: «Кладбище для участников и детей ВОВ». Я достал из заначки лом и открыл калитку. Мы молча прошли через все ряды, Ваня удивленно читал надписи, не задавая вопросов. Через километр мы дошли до небольшого леса, прошли пару деревьев и оказались на освещённой полянке. Там стоял большой старый дуб в окружении маленьких березок и кленов. Свет падал ровно на тяжелое мощное дерево, высотой метров в 15.
-Смотри, Ваня, это большой и старый дуб. Я думаю, что ему больше 300 лет, он вырос здесь одним из первых, пустил корни глубоко вниз и присвоил себе всю поляну. Его окружают маленькие деревца. Их корневая система переплелась, и дуб питает деревца, отдает им свои водные запасы и поддерживает. А березы и клены забирают его энергию, продолжая расти. Они не дают ничего взамен, просто забирают. Подойди ближе.