- Будешь смотреть, как мы отрезаем твоему дружку наследство и отвечать на все наши вопросы.
Поддонок попытался вначале ерепениться, даже крикнуть вознамерился. Но сразу захрипел слова о помиловании, когда увидел, как Вера недрогнувшей рукой отрезала у второго бесчувственного тела то, что и обещала. На любой вопрос, синий от страха сутенёр ответил со скоростью пулемёта, подтвердив, что файлы никому не передавались, не продавались и не перепрятывались. Так же засветил имя, адрес и полный лик Щедрого.
К тому времени я уже невероятными усилиями сдерживал позывы к рвоте и топтался в коридоре. Поэтому не видел, как близняшки добили и второго насильника, отрезали и ему предмет его прижизненной гордости, а потом подтянули за веревки к створу окна. Заготовленный заранее плакат тоже вывесили наружу:
«Месть от имени всех изнасилованных женщин!»
Перед уходом, Машка прошипела в дверь, за которой маялись в ожидании неизвестного проститутки:
- Ровно через пять минут выходите из комнаты и спускаетесь по лестнице. Лифт заминирован. Если войдёте в комнаты - тоже смерть! Выйдете раньше - пристрелим. Время пошло.
Мы выбрались на соседние улицы без всяких проблем. Тщательно осмотрели себя на предмет капель крови или других следов, переодели кое-что запасное, имеющееся из одежды в рюкзачках, помылись и отправились домой. Там сказали, что на электричку опоздали и отправимся в Лаповку на следующий день, что не вызвало со стороны родителей и малейшего подозрения: они считали нас взрослыми и самостоятельными и очень этим гордились. Потом родители ушли на работу, а мы целый день ловили в теленовостях, по радио и интернету волны разгорающегося криминального скандала. Резонанс получился многократно больший, чем после смерти Кубырьтя, но если там наоборот пытались вначале спустить дел на тормозах подкупленные чиновники и братки по банде, то сейчас такой цунами поднялся, что весь город залихорадило.
Конечно, мы боялись. Ещё как боялись. Буквально целый день сидели и вздрагивали от каждого шума на лестничной клетке. Но и тогда нам повезло: на каких-то малолеток не пало малейшего подозрения. Хотя может и не в одном везении дело, может мы и в самом деле так всё досконально продумали и так всё блестяще исполнили в порыве нашей мести, что не оставили малейшего следа?
Сомневаюсь. Слишком уж грубо, можно сказать топорно, мы действовали. И мне кажется, произошло нечто удивительное: кто-то из очень высоко власть предержащих просто чисто по-человечески подошёл к свершившемуся кровавому преступлению. Раз казнь справедливая, то чего слишком рьяно искать исполнителей? Пусть гуляют на свободе! Да и остальным преступным элементам не раз придётся задуматься, прежде чем пойти на такой шаг как изнасилование или сутенёрство. Вот и прикрыли дело казни сутенёров, сдав в архив и проведя следствие чисто фиктивно. Хотя я могу и ошибаться в своих выводах или предположениях.
Вот такие события и превратили нас в палачей. Хотя как ни крути, палачей тоже принято считать убийцами. Но как это ни странно, могу сказать, что мстить за себя нам очень понравилось и по прошествии полугода, мы уже совершенно без моральных колебаний или психической нервотрёпки завалили одного злостного и неуёмного хулигана из соседнего района. Рецидивист, пьяница и бузотёр, он измывался как над соседями, так и над случайно попавшими в круг его деятельности посторонними людьми с улицы. Так например он разбил ветровое стекло на машине родителей близняшек, а потом ещё и моего отца побил, когда тот пришёл затупиться за своего кузена, объясниться и пригрозил подать в суд жалобу.
Дело стало принимать настолько нежелательные обороты и настолько неприятный оттенок в отношении нашей семьи, что после двухдневных дебатов и совещаний наша четвёрка решила вмешаться. Тем более что и алиби для родителей словно по заказу представились: те уехали на несколько дней в командировку в иной город.
С хулиганом, мы разобрались по-хулигански: ударили ломиком по затылку, да и столкнули головой вниз в канализационный люк. После чего все вздохнули с облегчением. Причём не только судьи, но и даже дружки рецидивиста: нет человека - нет проблем. Только мой отец остался недоволен:
- Всё-таки следовало этого ублюдка засадить в тюрьму, - восклицал он, когда разговор при застолье возвращался к этой теме, - А так повезло ему, раньше умер.
Ему поддакивали, совершенно не замечая, как дети с иронией усмехаются и не по-детски вздыхают. Мы стали решительными, беспощадными к нашим общим врагам, но, как это ни странно звучит, в нашем маленьком коллективе отношения остались прежние: одна королева, две великолепные амазонки и один бесправный, всегда унижаемый раб. Что вообще трудно укладывается в голове любого здравомыслящего человека. Видимо мы оказались не совсем здравомыслящими, потому что продолжали сориться, обижать друг друга и вести себя неправильно до безобразия.