Прохор сразу же невзлюбил Сергея Моторина.
Еще во время практики на «Красном Октябре» тот завел блокнот, куда старательно заносил месяц, день, час и даже минуту, когда самая мощная двенадцатая печь давала перебои.
Однажды после завалки шихты, во время короткой передышки, Моторин с наивно-грубой прямотой праведника заявил Прохору:
— Вы нарушаете технологию. Вчера при полировке плавки завалена сырая руда. Сталь вышла с изъяном. Передача слитков на блюминг задержана.
Самолюбивый и обидчивый Прохор спросил с издевочкой:
— Что еще скажете, товарищ студент? Чем, к примеру, мы согрешили третьего дня?
Сергей достал из нагрудного кармана спецовки блокнот и невозмутимо сообщил:
— Третьего дня марганец держали низким, металл был перекислен.
Прохор начал багроветь, точнее — его лицо начало покрываться какой-то ржавой испариной.
— Ну а чем мы провинились перед господом богом неделю назад? — прохрипел он словно бы в удушье.
— Неделю назад, — доложил Сергей, — вы варили сталь самой высокой марки. Она требовала расплавления углерода ноль целых, семь десятых процента. А расплавлено было…
Тут Прохор, не сдержавшись, вырвал злополучный блокнот и перекинул его через свою голову в сторону печи, однако Сергей на память отчеканил:
— А расплавлено было ноль целых, сорок восемь сотых процента.
Эта непоколебимость вконец вывела из себя бригадира сталеваров.
— Откуда ты такой прыткий взялся? — выкрикнул он клокочущим голосом, похожим на бурление холодной воды, когда в нее бросят раскаленный кусок пробного металла. — Да здесь, на этих печах, мой отец сталь варил! Нас никто дураками не называл. А ты решил учить меня, Прохора Жаркова?.. Нет, ты прежде поработай с мое, птенец желторотый!
После окончания Института черной металлургии Сергей Моторин получил назначение на «Красный Октябрь».
И в первый же день он снова поразил Прохора, который тогда оказался в кабинете начальника цеха Копцова и стал невольным свидетелем бурного спора.
— Позвольте, позвольте, товарищ Моторин! — волновался Копцов. — Вот вы, инженер-технолог, являетесь и заявляете, что хотите работать обер-мастером печи. Но как это понимать? Как позу оригинала или как безрассудство неопытной, горячей молодости?
— Ни то ни другое, — мягко возразил Моторин. — В будущем на мартенах все равно станут работать мастера с высшим образованием. Пусть это начнется с меня.
— Да когда еще станут-то?.. А сейчас у нас нехватка знающих инженеров. Мы не можем быть расточительны.
Моторин решил пошутить:
— Как обер-мастер, я буду получать значительно меньше инженера. Тут, наоборот, получится экономия, а не расточительство.
— К черту ваши шуточки, товарищ Моторин! — вспылил Копцов. — Я хочу быть уверен в серьезности ваших намерений. Объяснитесь начистоту.
— Объяснение простое: мне нужно наладить предельно ритмичную работу двенадцатого мартена.
— Вот и налаживайте, будучи инженером-технологом! В этом ваша прямая обязанность.
— Согласен, — кивнул Моторин. — Однако дело не только в двенадцатом мартене. Работа остальных тоже оставляет желать много лучшего.
— Так за чем же дело стало? Проявляйте инициативу! Но при чем тут ваше добровольное пострижение в монахи, то есть в мастера?
— А при том, — ровно, методично выговаривал Моторин, — что я хочу именно на двенадцатой печи, как более изученной мною, провести эксперимент.
— Это какой еще такой эксперимент? — Копцов даже привскочил на стуле.
— Я хочу останавливать печь на ремонт до того, как она выдаст сверхположенное количество плавок.
— Гм, это любопытно!.. Однако не слишком ли вас заносит, товарищ Моторин? Ведь каждый ремонт — это неделя простоя печи, резкое сокращение выпуска стали! Вы же предлагаете участить ремонт и, значит, увеличить наши потери. Кто же пойдет на это?
— Никто не пойдет! — ввернул Прохор. — Пусть он в другом месте поищет простаков!
Моторин сдержанно, чтобы не обидеть, улыбнулся:
— Ваши опасения понятны. Медлительность холодного ремонта заставляет опасаться даже совершенно необходимого прекращения работы печи. Но надо преодолевать боязнь.
— Уж не хотите ли вы нас обвинить в трусости? — все-таки обиделся Копцов.
— Нет, не хочу. Единственное мое желание — добиться культурного использования мартенов. Так будьте милосердны: не кладите на них бремя чрезмерных плавок. Не доводите печи до состояния, когда уже опасно повышать температуру. Дайте им регулярные передышки. Тогда они станут служить дольше, производительнее.