— Он будет жить, — сказал он, и молодой человек вскрикнул.
— Мой отец! — пояснил он. — Он будет жить?
— Да. Здесь есть врач?
Высокий, сутулый пожилой мужчина вышел вперёд.
— Хотите посмотреть на него, доктор? — спросил Кларк. — Его пока нельзя перевозить. Возможно, ещё около часа. Кто он?
— Уильям Ричи, — сказал молодой человек дрожащим голосом. — Я Билл. Когда я смогу его увидеть?
— Прямо сейчас, но мы не хотим, чтобы он много разговаривал, — сказал Кларк.
Доктор и молодой человек проследовали за Кларком в машину скорой помощи.
Там лежал человек, бывший только что мёртвым. Его глаза были открыты, он даже слегка улыбался.
— Билл, — сказал он. — Ты здесь?
— Лежите спокойно, — предупредил Кенни, наблюдавший, как кровь по трубке поступает из стеклянной бутылки в руку мужчины. — Лучше помолчите, сэр.
— С ним всё в порядке, — бодро проговорил Бенсон. — Мы думаем, понадобится ещё одно переливание. А потом — отдых. Как только его можно будет транспортировать, мы отвезём его в больницу.
— Его ноги?
— Всё свелось к двум переломам ног, — быстро сказал Кенни и вытащил иглу из руки мужчины. — И, конечно, он несколько шокирован. Не хотите ли немного поспать?
Их пациент снова улыбнулся и послушно закрыл глаза. Кенни жестом пригласил пожилого врача и Билла Ричи выйти вместе с ним на улицу. Двое ассистентов последовали за ними.
— Присмотрите за ним немного, доктор, — сказал Кенни, — нам с моими людьми нужно передохнуть и выпить по чашечке кофе.
— Я скажу маме, — сказала одна из девочек, стоявшая в толпе, и побежала к дому.
— Четвёртая бригада может возвращаться в Центр, пока я повезу мистера Ричи в больницу. Он ещё не знает, что с ним случилось. Лучше не сообщать ему об этом слишком рано.
— С ним действительно всё в порядке? — с тревогой спросил молодой человек.
— Он жив. Сердечный ритм и кровообращение в норме или почти в норме. Даже в ногах у него хорошее кровообращение. Кости должны срастись, плоть должна зажить, и, конечно, он перенёс тяжёлый шок. Он узнал вас, своего сына, и разговаривал нормально. По-моему, всё в порядке. Доктор, внимательно следите за датчиками у него на ногах, и особенно за тем, что у него на виске. Следите за температурой — мы прикрепили термометр к его левой руке. Мы перельём ему ещё пинту крови, прежде чем отправимся в больницу.
Пожилой врач понимающе кивнул.
Из фермерского дома прибежала девочка.
— Мама приготовила поесть, — сказала она, — и она хочет знать, можете ли вы подняться в дом, или, если вы не можете отлучиться, нам принести еду сюда?
— Мы можем отойти отсюда, если вы возьмёте всё под свой контроль, доктор, — сказал Кенни. — Я попрошу Фуллера и Джонсона остаться с вами и пришлю Уотсона и Кларка в ближайшее время сменить их.
Врач снова кивнул и вернулся в машину скорой помощи, а измученные оживители отправились на ферму, где девочка и её мать обильно накормили их и напоили кофе.
— Ну и устроили мы этому бедняге, — засмеялся Кларк, когда горячая еда немного подняла ему настроение. — Натыкали в него столько иголок, что он стал похож на подушечку для булавок!
— Да, нам пришлось использовать все возможные приёмы, — согласился Кенни, наливая себе третью чашку кофе. — Мы наконец-то обучили людей, как их спасать. Сразу в холодильник — вот основной приём.
Подававшая еду девочка отважилась заговорить.
— Мы вытащили всю еду, чтобы освободить для него место, и я не знаю, сможем ли мы когда-нибудь снова пользоваться холодильником или морозильной камерой, зная, что в них лежал по кусочкам мёртвый человек.
— Ха, сестрёнка, это не мёртвый человек! — засмеялся Кенни. — Этот человек так же жив, как и ты!
— Но в холодильнике он был мёртвый, — с сомнением сказала девочка.
— Через несколько недель он подойдёт к вашей двери, чтобы поблагодарить вас, — сказал Бенсон. — Послушай, эти вещи спасли человеку жизнь, они почти священны. Ты спасла ими жизнь человека. Ты же не будешь брезговать, если воспользуешься вещами, спасшими жизнь, не так ли?
— Всё верно, — согласился Кенни. — Он жив или мёртв? Жив! Отлично! Уотсон, вы с Кларком отправите сюда остальных ребят, а сами займёте их место. Сестрёнка, дай мне ещё кусочек того торта. Почему ты кормишь нас тортом? Потому что этот человек жив. Ну что ж. И, может быть, его сын купит тебе новый наряд, если ты попросишь его об этом.
— О, нет, — сказала мать девочки, разбивая яйца на сковороду для других медиков. — Я понимаю, что вы имеете в виду, доктор. Я уже хорошенько вымыла всё, и мы больше не будем думать обо всём этом, кроме разве того, что этот человек жив, и всё хорошо, что хорошо кончается. Вы делаете замечательную работу, и для нас большая честь принять в ней участие.