Только жрец потянулся за зельем, чтобы восполнить запас маны, как вдруг по пояс ушел под землю. Крик нестерпимой боли вырвался из его груди. Нечто острое, словно кинжал, вонзилось в живот, терзая внутренности. Могучий воин, не теряя ни секунды, схватил жреца за мантию и одним рывком выдернул из ямы, откуда показались две мохнатые лапы и дюжина мерцающих чёрных глаз.
Из-под земли, словно порождение кошмара, начали выползать гигантские зеленые арахниды. Их жвалы резали доспехи, как бумагу, а из брюха извергались струи едкой кислоты. Не меньше сотни пауков набросились на игроков, превращая тех в беззащитную добычу. С одной стороны — ядовитые насекомые, с другой — стена красных орков. В этой смертельной западне игроки не сразу заметили появление ещё более грозного врага. На скале, словно король на троне, восседал редкий монстр четырнадцатого ранга.
Гигантский арахнид, облаченный в переливающийся бирюзовый хитин, был истинным воплощением ужаса и величия. В передних лапах он сжимал магические посохи, а за спиной возвышался рюкзак, доверху набитый свитками заклинаний. Взмах чёрного посоха — и тела павших воинов, дергаясь в предсмертной агонии, обращались в злобную нежить. Взмах синего посоха — и в воздухе рождалась сфера, растущая с каждой секундой, пока не взрывалась дождем из смертоносных звезд. Коснувшись доспеха или плоти, магический снаряд прилипал, словно пиявка, и выжигал всё на своем пути, оставляя лишь обугленную кость.
Паук-маг дёргал жвалами и злобно хохотал, в уме подсчитывая баснословную сумму, которую получит за убийство игроков. Ведь за каждую голову платили по тысяче рублей, а здесь их целая армия.
Всего за минуту потери игроков возросли вдвое. Первыми пали и обратились в безмозглых зомби те, чей ранг был ниже десятого. Оставшиеся триста игроков заняли шаткую оборону на разводном мосту, зажатые между полчищами ядовитых арахнидов, могущественным магом-пауком и ордой кровожадных орков, в то время как вокруг бушевало море раскаленной магмы.
В момент, когда казалось, что бой проигран, по пещере разлетелся волчий вой. От этого зловещего звука сердца игроков забились в панике, ведь по скалам, словно воплощение ночного кошмара, неслась стая волков. Дикие твари, порождённые тёмными лесами, спустились в подземелье по зову вожака — огромного черного волка, чьи глаза горели багровыми углями.
— А он что тут забыл? — проскрежетал жвалами паук-маг, обращаясь, скорее, к самому себе.
Вопреки ожиданиям игроков, волки не объединись с пауками, а атаковали их. Мощные челюсти рвали хитин, отсекая конечности. В пещере разгорелась битва между чудовищами. У волков была всего одна атака, но зато они были очень проворны и сильны.
Черный волк, обратившись на миг тенью, пронесся сквозь струи смертоносной кислоты, уничтожил троих пауков и бросил испепеляющий взгляд на паука-мага.
— Что ты творишь, ничтожный червь⁈ — прошипел паук-маг и взмахом посоха сотворил магическую сферу, которая, взорвавшись, обрушила на волка дюжину сияющих звезд.
— То, что должен был сделать давным-давно, — мысленно ответил Генри.
Он уклонился от смертоносного ливня и в прыжке откусил арахниду лапу, державшую черный посох. Паук-маг взвыл от острой боли и, воспользовавшись свитком, телепортировался выше.
— Уничтожу! — зашипел он, полный ярости. — Усиление истоков! Ускорение!
Магическая сфера вновь взорвалась, и десяток мерцающих огней, красивыми шлейфами полетели в волка. Зверь метался, превращался в тень, прыгал со скалы на скалу, но избежать всех попаданий не сумел. Глубокие, кровоточащие раны покрыли его тело. Перед глазами всё поплыло, но он продолжал стоять на лапах.
— Ах-ха-ха-ха! Ничтожество! — победно прошипел паук-маг, создавая сразу две сферы. — Я стою выше тебя!
Два десятка мерцающих огней вошли в тело волка, словно пули. От полученных ран зверь пошатнулся и рухнул на бок. Арахнид уже собирался добить поверженного врага, но вдруг заметил, что волк скалится не от боли или злобы, а с каким-то зловещим торжеством. Ослеплённый самоуверенностью, паук-маг не заметил, как сам превратился в добычу. Огромная тень пронеслась по пещере и схватила паука, вонзив острые когти ему в брюхо.
Как и следовало из дерзкого плана, Генри выступил приманкой, и когда Сергей, словно глупая рыба, с жадностью клюнул на наживку, на сцену вышла Алиса. Она, как никто другой понимала, что поставлено на карту, поэтому ради победы была готова убить кого угодно.