Мы посмеялись. Это, действительно, правда, пиво я пить не люблю. Костик припомнил, как однажды, лет пять назад, мы поехали компанией на катере, мотор заглох, и пять часов мы провели на палящем солнце, пока чинили мотор. Ребята от жажды спасались пивом, которого на катере было полно, а я так и не смогла пересилить себя.
Диджей и в самом деле был неплох, музыку мы послушали с удовольствием, потанцевали. Через некоторое время Костин брат, оказавшийся довольно взрослым здоровяком в кожаной жилетке, надетой на голое тело, присоединился к нам, а программу вечера продолжила какая-то группа, приехавшая с ним. Я не большая любительница рока, а тем более украинского, и мы вернулись к столу.
Костик пустился в воспоминания. Я не мешала ему, пока он не признался:
— Когда-то мы все были влюблены в тебя. Чего скрывать? Было дело, даже и я числился в пострадавших.
Я прервала его:
— Костя, да когда это было-то?! Нашел, чего вспомнить.
Костя засмеялся:
— Я из-за тебя тогда и на исторический пошел, все хотел открытие сделать, и сразить тебя наповал. Мы тогда все на археологии и раскопках просто помешались.
Его старший брат засмеялся:
— Так вот кому мы обязаны тем, что Костя перестал валять дурака и взялся за ум!
Я шутливо привстала и поклонилась.
Костик уныло сказал:
— К чести Лизы, она никогда никого не выделяла. Я ее как-то пригласил на свидание, она честно пришла. Я долго мучился, как же рассказать ей о своих чувствах, а она неожиданно призналась, что тоже влюблена, причем, в своего преподавателя. Кончилось свидание тем, что она плакала, а я ее утешал!
Я с ужасом оглянулась на Михайлова, но он, кажется, к нашему разговору не прислушивался, и обсуждал героические успехи нашей сборной по футболу. Я с облегчением перевела дух. Не хватало, чтобы он услышал все эти воспоминания!
Милка, сидевшая напротив меня в компании заезжей знаменитости, ревниво сказала:
— Я тоже помню, как все вокруг тебя увивались, и какие у них физиономии были, когда ты неожиданно приехала с мужем.
Кажется, Милка уже выпила лишнего.
По-моему, платье помогло: на Олега, Костиного брата, я точно произвела впечатление. Он был в ударе: рассказывал забавные истории, и мы с Милкой непрерывно хохотали. Мне он показался забавным парнем.
Зазвучала мелодия старой песни Пресли, под которую когда-то, кажется, сто лет назад, я танцевала с Михайловым на его даче. Он повернулся ко мне, привстал и попросил:
— Пойдем, потанцуем?
Медленные танцы не слишком популярны, и на площадке мы оказались одни. Я плыла в руках Игоря, и голова у меня кружилась от звездного неба, от запахов южных цветов, от того, что все смотрят на нас, от его близости…
Неожиданно Игорь спросил:
— Это правда?
Я подняла на него глаза.
— Ну, что ты плакала?
— Конечно. Ты тогда совершенно не обращал на меня внимания!
Он засмеялся.
— И когда ты поняла, что я тебе… нравлюсь?
Я задумалась и фыркнула:
— Когда ты проводил инструктаж по технике безопасности. — Он приподнял брови, и я пояснила: — Вместо того, чтобы просто прочитать памятку и собрать подписи, ты обратился к нам: "Первое правило — при обнаружении пожара в лаборатории убедительно прошу героизма не проявлять!" И я сразу поняла, что влюбилась в тебя, окончательно и бесповоротно. А вот ты меня, наверное, еще с год не замечал. Нет, замечал, конечно, но совсем не так, как мне бы этого хотелось. Поручения давал всякие… А я твои рукописные листы любила перепечатывать. Вот никто не любил, а я с удовольствием. Я их нюхала, представляешь? Они пахли тобой, твоими сигаретами и туалетной водой.
Он сильнее прижал меня к себе, и глухо сказал:
— Поедем, а?
Я вернулась к столу за сумочкой. Михайлов отошел попрощаться с ребятами.
Милку окончательно развезло, и она почти дремала с сигаретой в руках, попадая время от времени мимо пепельницы.
Я поймала насмешливый и понимающий взгляд Олега, и покраснела. Он подмигнул мне:
— Рад знакомству! — Кивнув в сторону Игоря, он сказал: — Не ревнует тебя твой папик?
Я оскорбленно возразила:
— Он не папик.
Кажется, он тоже перебрал, потому что сказал с усмешкой:
— Попробовала бы с молодыми, может, понравится? Я смотрю, тебя по-прежнему тянет на преподавателей.
Я пожала плечами:
— Ничего странного. Это он и есть. Тогда, семь лет назад, именно в него я и была так влюблена.
Неожиданно он растерялся: