— Жди вызова к директору. И вы, между прочим, тоже, — он перевел взгляд на Клима и Тимку.
— За что? — хором воскликнула вся троица.
— Разберемся, — бросил уже на ходу через плечо завуч и покинул столовую.
Мы с Агатой наконец сумели подойти к мальчишкам. Меня просто колотило от ярости. Ежу ведь понятно: пирожок с «рашн джемом» предназначался либо мне, либо Агате. А скорее всего именно мне. С Агатой бы Клим так шутить никому не позволил. Чтобы я хоть раз еще попросила этих гадов что-нибудь купить в буфете! Интересно все-таки, кто это придумал? Наверняка Сидоров. Ведь говорю же: вреднее его у нас в классе только Мити́чкина.
Плюхнувшись на стул, я злорадно произнесла:
— Вот чем кончаются все дурацкие шуточки!
— Какие еще ты имеешь в виду шуточки? — естественно, полез в бутылку Сидоров.
— Брось прикидываться, Тимур, — я окончательно вышла из себя. — Думаешь, не понимаю, что эта шпилька предназначалась мне?
— Шпилька? Тебе? — уставился на меня Тимка.
Но меня не проведешь. Я этого Сидорова как облупленного знаю. Уж как-нибудь с первого класса изучила. И, ехидно хохотнув, я осведомилась:
— Ну, может, я не права и шпилька была приготовлена для Агаты? Или ты, Будка, ее подложил?
— Ах, значит, это ты?
И Будка, сжав кулаки, кинулся на Тимура.
— Стойте, — успел вклиниться между ними Круглов.
В результате Климу досталось с обеих сторон. Правда, не очень сильно.
— Да вы что, психи? — заорал он.
— За кого вы меня принимаете? — в свою очередь начал вопить Сидоров.
Ох, не любит он признавать собственную вину!
— За тебя, Тимурчик, и принимаем, — сказала я.
— Знаете, я ничего не понимаю, — растерянно проговорила Агата. — Может, кто-нибудь мне объяснит?
— Наивный ты человек, — повернулась к ней я. — Тут и объяснять нечего. Наш замечательный и веселый Сидоров решил пошутить. Такой, знаешь, миленький розыгрыш. Мы с тобой приходим. Они угощают нас пирожками, кстати, купленными за наши деньги. Я откусываю, а там шпилька. Ха-ха-ха, как смешно! Только ошибочка вышла. Шпильку вместо меня сожрал иностранец. И вдруг оказалось, что это совсем не смешно.
Тимка смерил меня очень долгим и странным взглядом. И нарочито спокойным голосом произнес:
— Знаешь, Адаскина, очень хорошо придумано, но уж если бы я действительно собирался сделать такое, то сразу бы подложил тебе в пирожок динамит. И обязательно при этом проследил бы, чтобы он достался именно тебе. А вообще, слишком много чести — тратить на тебя столько времени.
— Слушай, Зойка, — поддержала его Агата. — По-моему, ты и впрямь через край хватила.
И это называется лучшая подруга!
— Ничего себе, через край! — я никак не могла поверить, что Тимка тут ни при чем. — А если бы я откусила и подавилась? Или эта чертова шпилька мне кишки пропорола!
— Слушай, Адаскина, заткнись, — грозно произнес Тимур, и по его лицу заходили желваки. — Сказано ведь уже: никаких шпилек я тебе не подкладывал. Слишком много чести.
— Действительно, Зойка, кончай, — подхватил Клим. — И так, знаешь ли, история получилась.
— Ребята, — ошалело посмотрел на нас Будка. — А кто же действительно с этой шпилькой удумал? Мы ведь ни на секунду от пирожков не отлучались. Как купили, так они всю дорогу при нас.
— Черт его знает. Сам удивляюсь, — пожал плечами Тимур.
Я поняла, что, кажется, погорячилась. Шпильку и впрямь подложил не он. Не надо мне было, наверное, так вот, сразу. И, стремясь загладить вину, я уже вполне мирным тоном произнесла:
— Ну, предположим, вы никуда не отлучались. А к вам никто не подходил?
— Да вроде нет, — медленно отозвался Клим.
— Мы сидели, вас ждали, даже сами не ели, — начал возмущаться Будка.
— И к нам никто не подходил, — снова заговорил Клим.
— Кроме этого самого иностранца, — внес ясность Будка.
— Но не сам же он подложил себе шпильку, — задумчиво изрек Клим.
Тимка все это время обиженно и демонстративно молчал, будто его ничего не касается. Раздался звонок.
— Ну вот, вообще поесть не успели, — посетовал Митька. — Ребята, может, с собой пирожки возьмем?
— Ну их на фиг, — впервые за это время нарушил молчание Тимур. — Вдруг в остальных тоже шпильки?
— Вот мы и проверим, — потянул к себе тарелку с пирожками Будка. — Девчонки, пакет у кого-нибудь есть?
Я вытащила из сумки пластиковый мешок. Митька пересыпал в него пирожки, и мы помчались в кабинет биологии на следующий урок.
В дверях я буквально налетела на новенького. Он так посмотрел на меня! Тут я и увидела, что глаза у него... серые. А ресницы черные-черные. Длинные-длинные. И еще он посторонился и пропустил меня вперед. От наших мальчишек подобного не дождешься. Окажись Сидоров на месте Артура, он бы, наоборот, отпихнул меня и сам первым пролез. Но я, естественно, сделала вид, будто ничего другого и не ожидала. Даже не оглянувшись на него (ох, как это мне нелегко далось!), я гордо прошествовала к своей парте.