— А одеться я могу?
— Нет.
Она подошла и стала мыть его. Руки дрожали. Он ухмылялся. Девушка вымыла ему голову и когда думала, что уже завершила, хотела отойти, но не смогла. Касий схватил её за руку, встал и приложил к стоящему члену.
— Ласкай…
Аланда опустила взгляд на его мужское естество и закусила губу. Рука помимо воли начала поглаживать бархатную плоть, пальцы выписывать какие — то узоры.
— Возьми полностью в руку и делай быстрые движения вверх — вниз.
Она сделала то, что он приказал.
— Быстрее… прошла минута, две, три. — Ещё быстрее. Вспоминай, как я быстро тёр твой клитор.
Её снова залило горячей краской.
— Хватит краснеть. Доставь мне удовольствие, такое же, как я тебе. Быстрее!
Девушка чувствовала, как уже устала её рука, но ускорилась, и ещё через несколько минут, добилась успеха. Его жидкость выстрелила и потекла ей по руке. Мужчина облегчённо вздохнул.
— Хорошо… как хорошо. А теперь, иди в свою ванну. Вода остывает.
Она бегом оказалась в ней и легла, пытаясь унять бешеное сердцебиение.
— Мой чистый ценаритек. Ты — само совершенство во всём. Никогда ещё не одна женщина, также лаская меня, не добилась такого быстрого результата. В твоей горячей ладошке мой член был не более пяти минут. Надеюсь, и в ротике будет также, и ты попробуешь на вкус меня.
Аланда зажмурилась. Он стоял над ней во всей красе и нагло рассматривал. Подсел и прикоснулся к соску, сжимая двумя пальцами.
— Ты так темперамента. Твои соски до сих пор стоят как маленькие зубки годжака.
— Не надо… — простонала, но даже от этих его ласк, снова почувствовала, как из неё что — то течёт, будучи ещё в воде.
— От моих прикосновений они ещё больше заостряются. Ты — невероятна.
Эти проклятые пальцы не отпускали её сосок. Она опять часто задышала, и, как назло, тело не поддавалось разуму, ноги помимо воли раздвинулись. Другая его рука тут же оказалась там под водой и продолжила ласку. Аланда уже извивалась в ванне под его нежными и в тоже время требовательными руками. И когда снова взорвалась, простонала:
— Что ты делаешь со мной? Я не могу это переносить.
— Отчего же? — Его белозубая улыбка уже сводила её с ума, хотя она хотела упорствовать, но разум и тело предавали. — Теперь ты будешь ждать нашего полного сближения с приятной истомой. А от воспоминаний того что с тобой творили мои руки, приятно содрогаться.
— Откуда ты знаешь, как я буду вести себя? — её голос выдавал возбуждающее волнение некой хрипотцой.
— Потому что вижу, как ты уже хочешь меня. Твоя маленькая щелка сама раскрывается и ждёт мой большой член. Ты его получишь. Очень скоро.
Аланду, и правда, уже слегка трясло. Глаза приковались к его огромному агрегату стоящему почти у глаз. Промежность пульсировала и, казалось, раскрывалась. Она закрыла глаза, пытаясь ощутить всей кожей воду и избавиться от мыслей о его натренированном годами совершенном теле и таких глубоких серых глаз, затягивающих в омут страстей. Однако разум снова выдал очередную порцию глупости:
— Ты очень красив… — ляпнула и опять смутилась, отворачиваясь.
Он рассмеялся.
— Знаю, так все говорили. Но из твоих соблазнительных губ такое слышать приятнее всего. — Отошёл, всё — таки давая ей возможность спокойно домыться самой. Хотя Аланде это уже давалось совсем неспокойно, чувствуя затылком, как он обнажённый лежит на постели и наблюдает за ней.
Они спали на разных сторонах, стараясь, не прикасаться друг к другу, так как это уже было выше их сил. Касий безумно хотел её, но обладал несгибаемой силой воли и выдержкой. Он был железно настроен, взять девушку полностью только в Воксаилии, в своей крепости и постели. Ночь прошла беспокойно. То она просыпалась от странного чувства, то Касий вставал, открывал окна и дышал свежим воздухом. Врывался ночной ветер и тоже, будто ласкал её кожу и ей в этот момент снились его руки, возбуждение нарастало, в матке ёкало, промежность с лихвою увлажнялась. Она просыпалась, переводила дыхание и снова пыталась уснуть. Он видел, как валийка мечется и понимал, что с ней происходит то же самое, что и с ним.
— Мой прекрасный ценарит, спи. Мы будем вместе вечно. Ты никогда не надоешь мне. — Шептал, когда она засыпала и не могла слышать его слабости. — Я убью любого, кто посмеет посягнуть на тебя.
Утром они проснулись от нечеловеческих воплей, топота и грохота.
— Что происходит? — Аланда разлепила всё ещё сонные веки.
Касий вскочил и подошёл к окну. Распахнул, выглянул и ужаснулся.