Внизу показался караван. Касий налёг на шею и тот снизился. На подлёте к ним увидел, что это его караван, с некоторых пор, во главе с Краком. Опустился перед первым вогом. Караван остановился. Люди напряглись. Главнокомандующий спрыгнул с вога и, упав на одно колено в пыль, склонил голову.
— Повелитель…
— Перестань, я ещё не повелитель. Эта тварь Морахаст — кориниец украл мою рабыню, пока я разбирался с годжаками напавшими на его город. Я лечу их искать. Могу не успеть вернуться к вашему приходу в Коринию. Ты отвечаешь за товар. Продай всё и всех рабов. Погонщиков отпусти. Пусть идут домой. А мой народ веди обратно в Воксаилий.
— Всё сделаю. Не беспокойся. А твоих рабынь? Что с ними делать? — его взгляд пробежался по ярким паланкинам на вогах в середине каравана.
— Продай. Они мне больше не интересны. — Он безразлично отвернулся.
— А я могу оставить себе одну? — Глаза Крака выразили мольбу.
Касий снова посмотрел на верного аравийца и, увидев этот скулящий взгляд, улыбнулся.
— Да, но только одну, нам нужно золото для отстройки Воксаилия.
Крак кивнул и раскраснелся от явного удовольствия и предвкушения незабываемого секса с юной красавицей. Касий снова ударил сапогами бока зверя и тот мгновенно пошёл на взлёт.
— Проклятый кориниец вырыл себе могилу и умрёт страшной смертью. Он ещё не знает, какими бывают аравийцы в гневе. Повелитель, спаси свою красавицу рабыню. Она должна достаться только тебе. Или никому. — Преданные глаза Крака провожали любимого будущего повелителя. А то, что он им станет, в этом никто не сомневался, и даже не по праву рождения, а по силе и уму. И главное: «Он тот, кто оседлал годжака и скоро ему покорится вся Горибия».
Годжак уже как обычно чувствовал состояние хозяина и нёсся, как вихрь, периодически сопровождая полёт рёвом. Ветер рвал его шерсть и трепал длинные волосы Касия. Он ждал. «Когда же мы нагоним его? Где он?»
Однако коринийца нигде не было. Под ними разворачивались долины, озёра, кустистые леса, горы и даже скалы, но не такие огромные и остроконечные, которые отделяли все миры от Валивии.
Ворганг припекал, и его лучи начали колоться, как это было всегда в полдень, когда люди долго под ним находились.
Впереди показался город линиров.
Касий дал знак годжаку спускаться, прижимаясь к шее. Он сейчас руководил им так, чтобы опуститься подальше от города у подножия гор. Зверь понял, что хочет хозяин и пригорибился. Тут они услышали похожий рёв и оглянулись. На них шёл другой годжак. Аравиец достал кинжал и вышел вперёд. Но зверь Касия мягким движением лапы сбил его и выпрыгнул прямо к чужаку. Началась схватка. Звери рычали и рвали друг друга, катались по пыли, будучи уже полностью в ней. Шерсть серебрилась. Чужак оказался сильнее годжака аравийца и он, понимая, что «друг» в беде, не стал отлёживаться под кустом, а разбежался и запрыгнул на шею чужака. Звери вновь проревели и встали на дыбы, угрожая острыми, как лезвия, когтями. Чужак завертелся, пытаясь сбросить человека. Его массивные лапы оставляли глубокие следы в пыли. Касий достал кинжал. Лезвие сверкнуло в лучах Ворганга, а через миг вошло в горло зверя, выпуская струи крови. Тот всё ещё прыгал и хрипел, мотая мордой. Аравиец не бросал попыток добить его, и лезвие глубже резануло плоть чужака. Кровь уже не струилась, а била фонтаном. Чужак упал на колени. Годжак Касия открыл пасть и, укусив кровавую рану, вырвал кусок. Аравиец еле успел в последний момент перед укусом «друга» вытащить кинжал и убрать руку от греха подальше. Победа! Их общая победа. Касий спрыгнул на Горибию. Его годжак бросился рвать чужака на части и сжирать внутренности. Когда зверь доел, он подошёл и как — то по — детски обнял одну из его лап.
— Я люблю тебя, мой огромный зверёныш. — Приложил голову к лапе. Годжак, будто понимая, что говорит хозяин, опустил морду и потёрся о его голову, сразу начав урчать. Касий рассмеялся.
— Знаю, знаю, ты тоже любишь меня. Я сейчас пойду туда. — Указал правой рукой на город, утопающий в горах серебристой пыли. А ты — останешься здесь и будешь меня ждать. — Задумался на миг. Лицо посерело. Годжак проскулил. — Нас ждать. Я вернусь с ней. Она… также мне дорога, как и ты.
Глава 6. Линиры
Годжак остался стоять на месте и со скулящей мордой наблюдать за уходящим хозяином. На левом плече у него висело с дюжину золотых украшений, блестящих в лучах Ворганга. Ему даже не пришлось задерживаться у ворот и что— либо объяснять, как линиры, стоящие в дозоре тут же открыли. У них был чёткий приказ от повелителя впускать всех богатых чужестранцев, так как они тоже промышляли работорговлей. Касий вошёл и оглядел двор: всё как у всех те же воги, рабы, слуги и множество тележек, нагруженных разными товарами. Продавцы, увидев его золото, быстро начали зазывать к себе. Он подошёл к одному — плотному мужчине, продающему булочки. Взял одну, достал крошечный слиток золота из кармана брюк и бросил ему. Тот поймал с довольным выражением.