Однажды он не выдержал душевного метания, запрыгнул на своего зверя и прилетел в Коринию, чтобы поговорить с другом — бывшим его главнокомандующим — Краком. «Он умён, несмотря на то, что «молот» до мозга костей. Послушаю его и сделаю выводы».
Повелитель рассказал ему всё и даже то, как не спит ночами, и не видит проблеска надежды ни в чём.
Тот, спустя минуту, налив наливки в два бокала и, передав ему, начал говорить:
— Скажи честно: ты сможешь забыть её?
— Не знаю. — Покачал головой. — Она везде и всюду. В голове, постели, еде, воде и даже в моём любимом озере.
— Ты хочешь войны с Валивией? Скорее всего, они уже идут.
— Нет.
— Тогда прими решение.
Касий внимательно посмотрел на него.
— Ты хочешь, чтобы я полетел в Валивию?
— Да.
— И… простил её?
— Согласен, она виновата в том, что утаила от тебя факт своего настоящего положения и подставила, таким образом, обе страны. Но, подумай, эта валийка всего лишь слабая женщина. Самая красивая и желанная каждым мужчиной на Горибии.
Касий стрельнул по нему пытливым взглядом. Крак выглядел взволнованно.
— Да, ты правильно понял, даже мной. Я бы скалы разрушил, чтобы быть с ней, несмотря ни на что. Но она — твоя. Моего повелителя и друга. И ещё… она обманула тебя ради близости с тобой. Так насколько ты ей дорог?! Дорога близость с тобой. Ты об этом думал?
Пауза.
Повелитель, молча крутил в руке пустой бокал.
— Она всем пожертвовала ради тебя. Чтобы быть с тобой как твоя рабыня — наложница. Это, по — моему, самая настоящая любовь. Как говорится, слепая, перед которой мозги склеиваются в клейстер. Я бы простил. А тебе решать.
Касий молчал, обдумывая слова друга. В голове всё металось картинками: страстные ночи с ней. Её уникальные изумрудные глаза с двойной дужкой. Пухлые губы. Раскрытая, влажная, узкая плоть, зовущая его в глубины блаженства.
«Она забыла на то время, пока мы были близки, что является не потерянной рабыней, а повелителем Валивии. Ради меня. Ради того чтобы быть со мной».
Он понимал, что друг прав. Встал. Швырнул бокал в угол.
— Спасибо. — Коротко бросил и вышел.
Быстро спустился во двор и запрыгнул на своего годжака. Зверь терпеливо его ожидал, никого не трогая, только периодически порыкивая. Коринийцы разбежались в разные стороны и прижались к домам и забору.
Крак выскочил за ним.
— Желаю тебе принять правильное решение! — Его слова улетели по ветру, но повелитель услышал.
Эпилог
Аланда стояла в золотом платье в виде плотных перьев годжаков. Искусственные перья, сделанные самыми искусными швеями, окружали грудь снизу и приподнимали, выставляя напоказ округлые полушария сверху. Талия казалась всё ещё тонкой, несмотря на два месяца беременности. Длинный прозрачный шлейф держали юные валийские девственницы. На голове — венок из малиновых бутонов зохоса — единственного аравийского цветка, который жених привёз огромный букет. С венка спускалась тонкая фата, украшенная понизу драгоценными, мелкими, валийскими камнями. На безымянном пальце правой руки красовался золотой перстень с огромным ценаритом — обручальное кольцо. За ней шёл Далан и улыбался. «А ведь всё сложилось, как я и мечтал. Аравия и Валивия объединились. И наш повелитель теперь стала законной женой Аравийского правителя. Их дитя — будет наследником Аравии. А сегодня Касий должен объявить наместника Валивии».
А насчёт главного сердитого чиновника, обстоятельства сложились так, что годжак Касия сожрал его, чувствуя в нём угрозу хозяину, разбрызгав кровушку по гладко — начищенному главному валийскому залу, куда бесцеремонно влетел прямо в толпу остальных чиновников. Те от страха чуть не наложили в дорогие штаны и отступили к стене, пока правитель Аравии предлагал руку и сердце Аланде в башне заключённых бесстыдных девиц.
В Валивии произошло ещё одно необычное событие: Касия узнала старая женщина, увидев, когда тот уже шёл из башни с Аландой на руках.
— Ты вылитая мать!
Он опешил и опустил девушку на поверхность Горибии.
— Что ты такое говоришь? Кто ты?
— Я служанка вашей несчастной покойной матери. Она поила вас молоком вогов смешанной с кровью годжака. В вас есть кровь этих тварей и вы должны быть сильнее всех людей на Горибии.
— Вот это новость… А ты? Как здесь оказалась?