— Нет. Это не первое мое родео, Печенька. Все будет в порядке. Кроме того, там есть жилая деревня рядом с гаванью. Я не буду один. Со мной поедет целая команда. Не волнуйся. Инглиш тоже начнет волноваться, а этого мне хочется меньше всего.
Он приподнимает мой подбородок пальцами, заставляя смотреть ему в глаза.
— Обещаешь?
— Черт, нет, я не буду этого обещать.
Его глубокий хохот заставляет мои гормоны закипеть. Как у него получается так влиять на меня?! Я сжимаю бедра, чтобы облегчить давление. Ну, конечно, это не помогает.
— Почему ты скрестила ноги? — спрашивает он с хитрым прищуром.
— Ты в курсе.
— Где Медвежонок?
— Смотрит кино. Даже не думай об этом.
— Ох, Печенька, я хочу сделать гораздо больше, чем просто думать об этом.
Да будь я проклята, если он этого не сделает.
Он хватает меня, относит в ванную, закрывает дверь, и у нас происходит самый горячий быстрый секс на раковине, который можно себе представить.
Когда мы заканчиваем, я не могу удержаться от вопроса:
— Ты спланировал это? Потому что у тебя пять с плюсом за скорость.
— Нет, но у тебя тоже пятерка за твою горячую киску.
Сейчас мы опять находимся к спальне. Я сгребаю две кучи его маек и прижимаю их к себе, произнеся:
— Просто пообещай, что будешь осторожен, Бек. Я серьезно.
Он тонет в моих глазах и медленно кивает.
— Обещаю.
Потом он целует меня так, будто от этого поцелуя зависит его жизнь. После он останавливается и говорит:
— Ты привнесла в мою жизнь гораздо больше смысла, чем я ожидал.
Я наблюдаю за тем, как подскакивает его кадык, когда он сглатывает. Я чувствую, что он хочет сказать что-то еще, но лишь трясу головой и добавляю:
— Позаботься о себе и Медвежонке, пока меня не будет. Я вернусь раньше, чем ты думаешь.
— Обещаю, — шепчу я. — А ты поторопись.
У нас все в порядке во время его отсутствия. Ему удается несколько раз позвонить нам, когда они ходили в деревню за провизией. Но, если не считать этих нескольких раз, новости от него мы слышим, только когда он добирается до главного аэропорта Аргентины.
За сутки до его возвращения нам звонит адвокат Бека, пытаясь его разыскать. Он просит Бека перезвонить, как только сможет, и это сильно меня тревожит.
— Я могу вам чем-то помочь? — интересуюсь я.
— Нет, но должен предупредить вас, миссис Бриджес, вам стоит подготовиться. — Его тон заставляет меня насторожиться. Этой ночью отсутствие сна гарантировано. Инглиш спрашивает меня, все ли в порядке. Она все чувствует, поэтому мне нужно быть внимательной с ней.
На следующий вечер мы встречаем Бека с улыбкой на лице и горящими глазами. Когда Инглиш бросается в его объятия, ее руки и кудри повсюду. Но как только он смотрит на меня, сразу понимает, что что-то не так.
Он вопросительно приподнимает брови, но я отвечаю ему мягкой улыбкой и мотанием головы. Я отказываюсь портить воссоединение Инглиш с отцом. Весь день она только и трещала о том, как она рада видеть его, поэтому наш разговор о мистере Моргане может немного подождать.
— Итак, Бек, в честь твоего возращения, куда бы ты хотел сходить поужинать?
— Да, папочка. В наш любимый ресторан?
— А как насчет того, чтобы заказать пиццу в нашем любимом ресторане. На дом.
— Йэй!
Инглиш хлопает в ладоши, пока мы едем в сторону дома. В Атланте в половину седьмого вечера не так много пробок, и через сорок пять минут мы уже заезжаем в гараж. Еще через пять минут Бек заказывает пиццу. Он звонит родителям, чтобы дать знать, что уже дома, и мы садимся за кофейный столик, наслаждаясь пепперони.
— Это лучшее, что можно придумать, — стонет он.
— Сказал парень, который постоянно сидит на правильном питании, — отвечаю я.
— Знаю, но здесь нет глютена. В поездке еда была ужасной. Сухие пайки просрочены, а в деревне практически не было еды. Мне казалось, я умру от голода. Было настолько плохо, что первая нормальная еда, которую я смог съесть, была в аэропорту.
Должно быть, ему действительно пришлось нелегко. Он ел только в крайней необходимости.
— Не волнуйся. Это не убьет тебя, если ты съешь подобную пищу пару раз.
— Это раздражает мой желудок. Такое ощущение, что у меня внутри гигантский жирный мяч.
Инглиш зажимает рот рукой и кричит:
— Фу, папочка. Это отвратительно.
— Я знаю, именно поэтому тебе не следует есть много.
Я бросаю в него салфеткой и говорю:
— Я уже слышу, как ты говоришь то же самое на следующей неделе.
Надеюсь, Инглиш забудет об этом разговоре, хотя это мало вероятно.