Ради Неё
Всё началось весной, в день первого апреля, в день смеха…
Их семьи жили в одном доме, но в разных подъездах. Родители дружили настолько хорошо и крепко, что у трёх шалопаев: Алёшки, Сергея и Димыча вместо одной мамы и одного папы, было их по двое. И как пелось в известной песенке из фильма «Кавказская пленница» это было и хорошо, и плохо; смотря с какой стороны посмотреть.
Так вот, если смотреть в одного края, то иметь две мамы здорово. Каждая похвалит, приласкает и, конечно же, даст чего-нибудь вкусного. Но вот если зайти с другого края, то каждая из них могла от души протянуть по спине или ногам мокрым полотенцем за шалости, дурные поступки или несделанные уроки, не деля мальчишек на своих или чужих.
С папами дело обстояло чуть лучше. Помогали и развлекали они оба, но, к счастью, только дядя Ваня – настоящий папа для Серёжки и Димыча – считал себя обязанным иной раз выступить от лица мам в качестве «карающего меча правосудия», как заумно называл себя он. Дядя Толя – отец Алёшки – больше поддавался благодушному настроению, и, будучи в почти постоянном подпитии, никогда не считал проступки мальчишек чем-то из ряда вон выходящим.
Как всякий уважающий себя восьмилетка, Серёжа уже знал, что детей не находят в капусте, а приносят из больницы под названием роддом. И потому, когда Алёшкина мама уехала в эту самую больницу, слова родителей о том, что тот теперь тоже стал старшим братом, не стали для Сергея чем-то неожиданным. Зато сильно поразили самого Алёшку. Впрочем, возможно его больше убила новость, что мама и маленькая сестричка останутся в роддоме на неделю. Ведь его вечно подвыпившая бабка и занятый работой дядя Толя не утруждали себя готовкой.
К счастью, на этот случай у мальчишки имелась «вторая мама». И пусть он не мог жить у друзей всю неделю, ведь семья Игонькиных вчетвером ютилась в такой же однокомнатной квартирке, но он мог спокойно приходить на обеды и ужины, как того требовала тётя Варя.
Вот и в тот по-летнему жаркий первоапрельский день они вместе завалились к Лёшке домой, чтобы он мог оставить там портфель, прежде чем отправиться в гости, и едва ли не полетели кубарем из-за оставленной на пороге сумки.
- Лёша? — На шум и грохот из спальни выглянули.
- Тётя Лена, это мы с Алёшкой пришли, — ответил за всех Сергей. Будучи старше первоклашки Лёшки и своего брата детсадовца он учился уже во втором классе, и со стороны казался маленьким взрослым. И даже разговаривал соответственно. Вот и сейчас он по-взрослому сразу же поинтересовался:
– Это вас уже выписали?
- Да, Серёжа, выписали! – улыбнулась в ответ женщина, и крепко обняла побежавшего к ней сына. – Соскучился?
- Угу! – со слезами в голосе буркнул Алёшка, не отнимая лица от живота матери.
- Ну, ты бы хоть разулся, а то грязь в спальню занесёшь…
-Да, ну! – отмахнулся мальчишка, и, вспомнив, вскинул голову, — Где Она?
- Ой, а вы, правда, с Ней приехали?! – сорвался с места Димыч.
- С ней, с ней! – рассмеялась тётя Лена, — Пойдёмте, покажу, только тихо, чтобы не разбудить.
- Вы идите, я пока разуюсь, — отпустил всех Серёжа, и склонился развязать ботинки. Пройти в обуви, как это сделали друзья, он не мог. Дома мама строго следила за этим, и точно бы настучала по балде, попробуй он так сделать.
Разувшись, он поправил брошенный портфель, отодвинул с прохода сумку, и только после этого зашёл в спальню.
Димыч и Алёшка уже сидели на кровати, и как новую игрушку, разглядывали маленькую девочку. В распашонке и смешных марлевых трусиках, та лежала на расправленном розовом одеяле. Они теребили крохотные пальчики на ногах, а малышка сонно их подтягивала под себя, избегая щекотки.
- Мы решили назвать её – Алина, — проговорила тётя Лена, подходя сзади, и кладя руки на плечи Сергею.
- Красиво, — степенно согласился он, и хотел что-то ещё добавить, но девочка, которую видимо всё-таки достали игры мальчишек с ногами, вдруг расплакалась. И тётя Лена поторопилась взять её на руки. Слишком быстро, отчего с головы девочки спал белый чепчик, открывая светлые похожие на пух цыплёнка кудряшки. Сергею даже захотелось их потрогать. На самом ли деле они такие мягкие и пушистые, как выглядели со стороны?
- Хочешь её подержать? – удивилась тётя Лена, заметив его протянутую руку. – Можешь, конечно, но только осторожно.
И прежде чем, Серёжка успел придумать ответ или хотя бы просто мотнуть головой, в его руках оказалась живая кукла. Она дышала, махала руками, а ещё смотрела на него не по-детски огромными серо-голубыми глазами.
Время пьяной вечеринки по поводу ухода в армию старшего из братьев Игонькиных перевалило далеко за полночь, когда кто-то из гостей заметил, что Лёшкина сестрёнка, утомившись танцевать, уснула в одном из кресел.