Еда казалась чем-то отвратительным.
Я не могла есть, пока Джон был в коме.
Она просто встала в горле, вызывая рвотный рефлекс.
- Не хочу, - сев, я, наконец, посмотрела папе в глаза, видя, что на нём это всё сказалось не лучше, чем на мне. Ему было тяжело, а я снова была неблагодарной тварью, которая не могла пойти на уступки. – Прости, пап, просто нет аппетита. Я поем, но потом.
Я постаралась улыбнуться, но улыбка вышла натянутой, и папа вздохнул, садясь рядом и беря меня за руки.
- Я боялся, что потеряю тебя, - в глазах отца я не видела той строгости и уверенности, которая была раньше.
Даже костюм не был идеально отглажен, как обычно. Он был не тем, кого все привыкли видеть, в том числе и я.
В его глаза была забота обо мне и любовь.
– Но Джон пообещал, что спасёт тебя, и он это сделал.
Я выдохнула, опуская взгляд, стараясь не дать слезам пролиться.
Да, он сделал это, подставив себя, и теперь он мог умереть, так и не зная, что его жизнь ценнее моей.
- Что, ели он не выживет? Пап, я не смогу, - я вздрагиваю, когда отец крепко меня обнимает, позволяя мне поплакать у себя на плече.
Раньше мне не хватало этого, мне не хватало отца, когда я была подростком, да и матери у меня не было.
Были гувернантки, которые иногда утишали меня.
Но разве могли они заменить заботу родителей?
- Не думай об этом, Хайди, а подумай о том, что он сделал для тебя. Ради тебя. Мы всё и всё делали ради тебя. Твоя родная мама ради тебя самой отдала тебя, потому что знала, что с такой проблемой со здоровьем не сможет воспитать тебя. Ради тебя, твои подруги сидели тут ночами, лишь бы ты не была одна. Ради тебя, я готов на всё, милая, я готов отдать все деньги, всё, что есть, если ты будешь только жива и счастлива, - папа отстранился, смотря мне в глаза, смахивая мои слёзы.
– Ради тебя, Джон рискнул своей жизнью. И мы все делаем всё ради тебя, потому что мы любим тебя. Ради тебя самой тогда я спрятал тебя в лесу. Я боялся за тебя и не зря.
Рука отца мягко обвёла мою бровь, где был нуклеин пластырь.
- И ты должна думать и помнить об этом. Я знаю, что ты сильная, значит, не позволяй слабым мыслям сбить тебя. Всё будет хорошо, ты не одна и никогда не будешь, - я заплакала, крепче обнимая отца, но зная, что он прав.
Я должна бороться и верить, а не думать о том, что будет, если Джон умрёт.
Нет, он будет жить. Со мной.
Когда я успокоилась, то вместе с отцом смогла немного поесть и даже улыбнуться, когда он рассказывал о том, каким ураганчиком я была в детстве.
- Жаль, что ты не похожа на меня, - заметил отец, когда я собирала волосы в хвост. – Ты копия своей родной матери, но вот черты лица от отца.
Я нахмурилась, касаясь своей щеки, и тут же качнула головой.
- Да, он мой отец, но и ты мой папа. Ты воспитал меня, и я тебя люблю. И никто этого не изменит, - я улыбнулась, и папа кивнул, отводя взгляд, но я заметила, что там блеснули слёзы.
Даже такие сильные мужчины могут позволить себе слабость. И слабостью отца была я, но никогда не понимала это и не ценила.
Но всё изменилось, я тоже.
Папа был со мной, пока в комнату не ворвалась Лиана.
Она выглядела взволнованной, и это заставило моё сердце припустить удар.
- Он… - я не смогла сказать дальше, так как горло сдавила паника и страх, но подруга лишь широко улыбнулась.
- Он пришёл в себя, Хайди. Он зовёт тебя.
***
После этого, моя жизнь стала налаживаться.
Джон шёл на поправку, но я ненавидела себя за то, что пропустила момент, когда он очнулся. Хотя он считал это мелочью.
На пути выздоровления он постоянно касался моих ссадин, которые достаточно быстро затягивались, и я видела, что ему было неприятно видеть на мне это, но я отмахивалась.
Ничто из этого, кроме рёбер, уже не болело.
Я шла на поправку, да и мне ли жаловаться?
Джон принял пулю, пережил операцию и кому, а впереди, его ждёт жизнь со мной, так то не думаю, что я та – кого стоит жалеть.
Мне нравилось лежать с ним на большой кровати, хотя иногда, мы всё таки случайно задевали друг друга.