— Да ну! Альс, ты случаем мысли не читаешь? Может ты не человек?
— Уходишь в крайности, — вздохнув, констатировал он.
— Знаешь ли, — медленно закипая, вымолвила я. — Станислав Михайлович сможет меня защитить от твоей мамули, которая точно вознамерилась испоганить мою репутацию. Еще хочу машину, красивые вещи и ювелирные украшения. Жизнь-то проходит. А что ты можешь мне предложить? Деньги своего деда? Альс, ты сам сейчас зависишь от родственников, потому что учишься в школе.
Альсар прикурил и затянулся сразу несколько раз подряд, щелкая зажигалкой, задумчиво смотрел на пляшущий язычок пламени, а потом поднял глаза на меня.
— Мне пока нечего тебе предложить, кроме своей любви, — сдержанно ответил он и добавил, — по- моему это стоит дороже тех материальных благ, которые ты перечислила.
Глава 17
После этих слов я подорвалась и убежала в квартиру. Стоя посередине кухни и приложив руку ко лбу, соображала, что делать дальше. Глаза сами нашли телефон, и я сделала шаг к столу, но ноги неожиданно понесли совсем в другую сторону. Открыв дверцу мойки, я склонилась над мусорным ведром, благо, что отходов было не так много, а порванный конверт валялся сверху. Боже! В нем находились всего лишь чистые листы бумаги и никаких фото. Это было направленное моральное давление. Ну, надо же, как четко действуют! А если бы Альс захотел вскрыть конверт? Или же тот, кто это придумал, был уверен, что Альсар не станет заглядывать внутрь? Загадка, на которую я не могла ответить. В прихожей тихо открылась дверь, я пулей метнулась и уселась на табурет. Было слышно, как молодой человек снял обувь и прошел в гостиную. Он не хочет со мной разговаривать. Да и о чем? Его последняя фраза убила меня наповал, и я не знала, что ему сказать. Мои посиделки на кухне закончились через полчаса, когда в дверь позвонили.
— Лилька, — вплывая в коридор начала тараторить довольная Несска. — Мы классно провели время, протанцевали почти всю ночь. Потом поехали к нему. Андрюша обалденно танцует, но не только. Где-то вычитала, что мужчина, который умеет хорошо танцевать, наверняка знает, как доставить своей партнерше максимум удовольствий в сексе и представляешь….- она заморгала накрашенными ресницами, глядя куда-то за мою спину, — ой, привет Альс, — и просверлила меня укоряющим взглядом, который ясно говорил: «Ну и чего не свистнула, что мы не одни?»
Я обернулась и увидела, что Альсар стоит, прислонившись к стене, сложив руки на груди, и наблюдает за нами.
— Привет Инесса! Прошу прощения, что прерываю вашу содержательную беседу. Лиль, можем ехать.
— Куда е-ехать? — запинаясь, спросила подруга.
— Несс, ну вчера же был разговор, — шикнула я. — Пожалуй, все же соберу кое-какие вещи.
Альс ушел первым, чтобы прогреть и подогнать машину. Несси задержала меня на выходе из квартиры.
— Лиль, дурочка глупенькая! Ну, что ты творишь со своей жизнью?
— Кто бы мне это говорил, — вздохнула я. — Звони, если что.
Несска всхлипнула, как будто мы больше никогда не увидимся, и крепко обняв меня, отошла: — Иди! Удачи, сестренка!
Альс ждал у подъезда и взял сумку из моих рук. Мы, молча, пошли к машине. Закинув сумку на заднее сиденье, он повернулся ко мне.
— Лиля, во всем, что с тобой происходит сейчас виноват я. Но поверь, что даже и думать не смел, что моя мать способна на такие подлости. Я всего лишь хотел быть с тобой и теперь хочу.
— Поехали, а то фоток нашлепают. И тогда уж точно прославлюсь на весь город, — сказала я, убирая руки в карманы куртки.
— Да, прости, — он улыбнулся и открыл переднюю дверцу автомобиля.
Я приготовилась бухнуться на мягкое сиденье, но замерла, когда увидела, что на нем стоит обычный пакет доверху набитый антоновскими яблоками. Зажмурившись, я склонилась и вдохнула знакомый аромат, напомнивший мое детство и наши семейные вечерние чаепития с шарлоткой, начиненной этими яблоками.
— Антоновка, это же антоновка, — открыв глаза и погладив фрукты радостно, как ребенок заговорила я.
— Лиль, — осторожно начал Альс, слегка коснувшись моего плеча, — это просто яблоки, которые купил у бабули. Она стояла возле трассы, и я забрал у нее все, что было.
Я протянула руку, бережно взяв одно из яблок, и поднесла к лицу молодого человека: — Чувствуешь?
— Да, особенный аромат, — снова улыбнувшись, согласился парень и, забрав антоновку из моей руки, потер ее о свой свитер: — Пробуй!
— Кислое, — откусив кусочек, поморщилась я.
— Неужели? — он тоже откусил и просиял, — сладкое!
— Да кислое же! — топнула я ногой, еле сдерживая улыбку.
— Сладкое, — настойчиво повторил Альсар, — сладкое, потому что его касались вот эти губы, — он большим пальцем нежно тронул мой подбородок, наклоняясь ниже и ниже.
Я зачарованно смотрела в его лицо и мечтала только о том, чтобы губы Альса прикоснулись к моим, пусть даже мимолетом, но этого не произошло. Он выпрямился и вздохнул.
— Пора ехать.
— Э-э-э… а далеко? — робко спросила я, когда Альсар тронул машину, выезжая со двора на оживленное шоссе.
— Нет. Новый район на окраине города. Знаешь?
— Слышала. Альс, а что ты делал за городом?
— На кладбище ездил. Там же не только мой отец, но и брат с бабушкой похоронены. У твоих тоже был. Твои…. твои ведь все там?
— Все, — тихо подтвердила я, удивляясь, что вспоминаю о родных без тоски, а с оттенком легкой грусти. — Значит, шесть красных роз на могилу моих клал ты?
— Да, — он искренне улыбнулся на миг, поворачиваясь, и вновь перевел взор на дорогу. — По две розы для каждого: отцу, бабушке и дедушке. Мой отец цветы никогда не любил, а вот Арине очень нравились розы чайного цвета.
— Чайного цвета? — растерянно переспросила я.
«Лилек, а знаешь, твоя мама очень любила, когда дарил ей розы чайного цвета» — начал мне однажды рассказывать папа, но я его грубо перебила, сказав, что мне это не интересно.
Не знаю, почему об этом вспомнила. И еще был один момент, когда отец пришел домой с букетом таких роз, объяснив, что купил их для коллеги. Странно как-то все.
— О чем думаешь? — вопрос Альса заставил меня вздрогнуть.
— Обо всем понемногу. Что скажет Максим Алексеевич, когда узнает… Боже, что же сказать в свое оправдание?
— Правду! — коротко ответил Альсар, поворачивая налево и выравнивая машину. — Он заменил тебе отца, вырастил, был рядом. Ты не имеешь права ему лгать.
— А какую правду? — поинтересовалась я, закосив под дурочку.
— Лиль, правда, всегда одна, а ложь многолика!
— Альсар! Ты спокойно и покорно везешь меня к своему деду, не задавая лишних вопросов, — вспылила я.
— И….
— Это хотела у тебя спросить.
— Я знаю, что делаю, — невозмутимо произнес он, даже не взглянув в мою сторону.
«Ты чего раскудахталась? Парню и без твоих дурацких излияний плохо» — возмутился мой внутренний голос.
Остаток пути мы проделали в полном молчании. Альс припарковался возле элитного десятиэтажного дома, забрав мою сумку, и взяв меня за руку, повел за собой.
— Вот и приехали. У деда двухуровневая квартира. Занимает седьмой и восьмой этажи. Думаю, что тебе понравится.
В шикарном и просторном холле нас встретила улыбчивая женщина лет пятидесяти — пятидесяти четырех, стройная и подтянутая, одетая в темно-синее платье с белым воротничком.
— А мы вас заждались, — оповестила она.
— Добрый день Людмила Егоровна! Это Лилия! — Альс улыбнулся в ответ и передал мою сумку женщине.
— Лилечка, для тебя просто тетя Люда. Пойдем, детка покажу тебе твою комнату.
— А дед нас не встречает? Снова в делах погряз? — с кривой ухмылкой спросил Альс, снимая куртку.
— Он будет вечером. Ох, эти его дела, — покачала головой Людмила Егоровна. — Совсем себя не бережет. Ему сегодня утром плохо было.
Альсар нахмурился и молча кивнув, ушел куда-то вглубь комнаты, которая находилась прямо перед нами в нескольких шагах.
«Ну, Золушка! Пардон, новоиспеченная принцесса! И как вам дворец? И король, и принц у ваших ног! Не правда ли прелестно» — неожиданно вынырнул из недр подсознания мой внутренний голос.