Лицей встретил тишиной и прохладой. Охранники узнали, вежливо улыбнулись и пропустили без лишних расспросов. Вспомнила, как прошлым летом пришла сюда устраиваться на работу, даже не зная, что будет дальше. Как же хотелось все это забыть, вычеркнуть из памяти навсегда, потому что неизменно мои мысли возвращались к нему, о ком хотела забыть в первую очередь. Он… этот мальчик-мужчина подарил целый мир, наш мир, наполненный любовью и нежностью, дал то, что желала — ребенка…. Почему же не смогла уберечь наше хрупкое, только что зародившиеся счастье?! Обратного пути нет, и я смирилась, а мысли… просто корчатся в предсмертных агониях только и всего.
Директор сидела за столом и сосредоточенно просматривала какие-то документы, подняв глаза, она улыбнулась и кивнула на кресло.
— Присаживайтесь.
— Спасибо.
Римма Ивановна оказалась чутким человеком и не стала задавать лишних вопросов.
— Очень хочу вам помочь. У меня есть хорошая знакомая, директор школы-интерната, им требуется учитель английского, но… интернат находится в другом городе. Не так далеко от нашего, можно добраться автобусом с автовокзала.
— Не знаю…. как вас благодарить! — воскликнула я. — Это то, что нужно, потому что очень хочу уехать.
— Тогда сейчас же позвоню Миле Станиславовне, — радостно объявила Римма Ивановна.
— Кому?! — не поняла я, сжавшись в комочек от услышанной фразы.
— Не пугайтесь! Так зовут мою знакомую, — с улыбкой пояснила женщина.
Мартина приехала этим же вечером и осталась ночевать, мы улеглись на одном диване, она прижалась ко мне и замерла. Слов не требовалось, обо всем поговорили раньше, когда пили чай на кухне.
— Ты ведь будешь звонить?! Не забудешь про меня?! Я люблю тебя… очень, — печально вымолвила девушка.
— Тин, ну, разумеется. Но не забывай, что обещала, — проговорила я и поцеловала ее в щеку.
В день моего отъезда похолодало, и пошел дождь. Утром я сидела на кухне и пила крепкий кофе. Сестра недавно уехала на вызванном такси. Мы попрощались, но Мартина не выдержала и расплакалась. На душе было до того пусто и уныло, что казалось уже не живу. До отправки автобуса оставалось два часа. Вполне хватит, чтобы посетить кладбище….
Прохожие смотрели в мою сторону с некоторым удивлением, одета не по погоде, джинсы и футболка, без зонта, мокрые волосы облепили бледное лицо, больше похожа на пацанку, чем на девушку.
Я вышла на нужной остановке и, спрятав руки в карманы пошла к воротам, ведущим на территорию церкви. Тихо, свежо, шелест дождевых капель по листве убаюкивал, хотелось спать…
У могилы своих родных побыла недолго, постояв, прошла вперед, туда, где были похоронены моя мать и отец Альса. Опустившись на корточки, уперлась взглядом в памятник: мужчина и женщина, слившиеся в поцелуе губы. Они любили друг друга, как мы с Альсаром и смерть не разлучила их, они вместе….
— Извини, что не называю тебя мамой… И все же знаю, что ты позаботишься там о моем сыночке, — тихо прошептала я, закрыв глаза и прислоняясь лбом к холодному мрамору.
— Девушка, с вами все в порядке? — донесся откуда-то издалека незнакомый мужской голос.
Я перевела взгляд на говорившего. Это был пожилой мужчина. Он стоял за оградой под зонтом и вопросительно смотрел на меня.
— Да-да! Все хорошо. Спасибо! — поспешила заверить я, вставая во весь рост, и убрав назад влажные волосы, невесело улыбнулась.
Вернувшись, домой, быстро собрала вещи, переоделась, взяв в руку сумку, а под мышку своего Умку, огляделась в последний раз и вышла на лестничную площадку.
Посадка на автобус была в самом разгаре. Я прошла в конец салона и уселась на свободное место, посадив рядом медведя, убрала сумку на полку и равнодушно уставилась в окно. С той минуты, как вошла внутрь мою душу окутала коварная апатия. Природа, уставшая от изнурительной жары, немного ожила после дождя, как и люди, впрочем, суета — непременный атрибут города, пусть и небольшого. Никогда не любила прощаться и поэтому попросила меня не провожать, так намного легче. Автобус потихоньку заполнялся пассажирами. Места передо мной заняли моложавая женщина и черноволосый смуглый мальчуган, на вид восьми-девяти лет. Когда он собирался сесть, то посмотрел прямо в мои глаза и…. мне стало не по себе. Очень похож на маленького Альса, тот же цвет глаз и главное тот же пронзительный и внимательный взгляд.
Водитель, куривший на улице, залез в кабину и завел двигатель, значит, скоро тронемся в путь. Я, не ожидавшая услышать знакомую мелодию, вздрогнула. Где-то на улице в чьей-то машине громко зазвучала песня, которую пел Альсар.
«Я буду рядом, как бы далеко я не был» — повторила, мысленно… схватив Умку, зарылась в него лицом и заплакала.
— Почему вы плачете? — послышался неожиданный вопрос.
Мальчик смотрел на меня внимательно и участливо, смотрел так, будто был готов взять всю мою боль на себя.
— Просто…. грустные воспоминания нахлынули, — пролепетала, вытирая слезы и улыбаясь. — Нравится миша?
— Ага! — с искорками озорной радости признался мальчишка.
— Дарю! — я протянула ему игрушку.
— Спасибо, — он осторожно взял медведя и отвернулся.
На душе стало светлее, я откинулась на спинку сиденья, продолжая улыбаться.
— Вот, возьмите, — повернувшийся мальчишка совал мне в руку шоколадку. — С изюмом и орехами, шоколад настроение поднимает. Знаете…. а у вас красивые глаза, — смущенно закончил мой маленький незнакомец.
— Давай напополам поделим? — предложила я, наклонившись вперед.
— Это для вас.
— Денис! — одернула мальчика сидевшая с ним женщина.
Автобус медленно отъехал от остановки, выехал на шоссе и набрал скорость. Привычная пустота ушла, исчезла бесследно. Я снова откинулась назад, неторопливо развернула шоколадку и, отломив кусочек, положила в рот, зажмурившись от удовольствия. Вроде бы обычная сладость, которую ела не один раз, но сейчас почему-то совсем другой вкус. Выпив воды, поняла, что засыпаю, ехать еще полтора часа и можно позволить себе немножко подремать. Я закрыла глаза, стук дождевых капель по крыше успокаивал.
Эти строчки из песни всплыли в памяти, когда засыпала. Я улыбнулась. Придет?! Вряд ли… самообман, самовнушение, но нестерпимо хочется хоть на секунды оказаться в плену таких желанных заблуждений.
Глава 26
Прошло три года
Снова осень. Моя третья одинокая золотая осень, хотя кривлю душой не одинокая, ведь со мной Дениска. Этот мальчуган стал для меня всем. Велико было наше общее удивление, когда поняли, что едем в одно и то же учебное заведение. С той минуты он везде ходил за мной хвостиком. Так сложилось, что Мила Станиславовна Кричевская дала мне классное руководство во втором «Б», куда и определили вновь прибывшего Дениса Дымова, потерявшего родителей. Однажды, директор интерната, дала почитать личное дело мальчика, и моему недоумению не было предела. Оказалось, что у Дениски есть единственный родной дядька, брат погибшего отца, но он отказался от усыновления, потому что его жена не захотела принять мальчишку в семью. С одной стороны ее можно понять, но с другой, даже не знаю, неужели ей совсем не жалко маленького человечка, который в одно мгновение лишился и матери, и отца? Я никогда не говорила об этом самому Денису, но для себя давно решила, что хочу его усыновить. И буду прилагать к этому все усилия! Кричевская обещала посодействовать, на нее и возлагались мои основные надежды.