— Что ты намерен делать?
— Как это — что? — Сварог даже чуточку удивился. — Прикажу, чтобы его тихонечко, незаметно для всех, взяли и отправили во флигель. Вызову Интагара и душевно поговорим втроем. Флигель уже почти полностью обустроен…
— А если он ни в чем не виноват, и здесь какое-то причудливое стечение обстоятельств?
— Добрая ты у меня… — сказал Сварог. — Вита, ситуация такова, что про доброту, как частенько случается, приходится забыть. Если ни в чем не виноват — выпустим, придумаю что-нибудь в виде вознаграждения за перенесенные неприятности: ну, золото, чин капитала досрочно, а то и камер-юнкерство… Ладно. Времени у нас в запасе пока что достаточно, но лучше не медлить. Отведи Велеретту в сторонку, так, чтобы никто не слышал. Скажи, чтобы подошла ко мне и прихватила подарок. Ну, конечно, скажи ей, кто я.
— Ох… Ты и ее намерен допрашивать?
— Не смотри на меня так, — сказал Сварог. — Уж ей-то я не собираюсь причинять никаких неприятностей, наоборот. Но подарочек нужно у нее выманить, не мешкая. Действуй.
— Есть, генерал! — Яна отдала честь на ронерский манер (энергичное движение правой руки, ребром ладони к сердцу), встала и направилась к игрокам.
Сварог налил себе еще вина. Неприятно чуточку, что этого субъекта прохлопала его собственная служба. Академию Боярышника держало под присмотром подразделение восьмого департамента — здесь бывали его сотрудницы, а уж когда стало известно, что намерена бывать и Яна… Внешней охраны в лице многочисленных «лакеев» недостаточно, он завел еще и внутреннюю. Вон тот обаятельный лейтенант Черных Егерей и не менее обаятельный виконт, классический светский хлыщ — но оба неглупы, наблюдательны, решительно действовать в случае чего смогут. Сварог их по размышлении взял исключительно на тщеславии: под обещание строжайше хранить тайну, рассказал, кто такая Яна и какие обязанности им предстоит выполнять. Как он и рассчитывал, оба преисполнились нешуточной гордыни, узнав, что им предстоит стать тайными телохранителями императрицы — и от всякого жалованья отказались прямо-таки с негодованием.
То же подразделение проверяло всех, кого Канилла принимала в качестве новых членов. Проверяли и этого мушкетера. И не нашли ровным счетом никакого компромата. «Типичный представитель своего класса», как выразились бы советские пропагандисты. Фамилия старая, семья более-менее зажиточная, хотя до магнатов никак не дотягивает, лейтенант любит перекинуться в картишки, и в кости, и в «гусек», имеет долги, не особенно и большие (но это среди гвардейцев не редкость), по части женского пола предприимчив, что опять-таки в Гвардейских традициях, все. А впрочем, винить тут некого. Ситуация не вполне подходит под определение «прохлопали». Иного агента просто невозможно засветить и лучшим специалистам, пока он не начал работать. Перед нами, похоже, именно такой случай…
Он поднял голову — к дивану подошла Велеретта Интагар с синей коробочкой в руке, остановилась перед Сварогом, взглянула вопросительно.
— Садитесь, лауретта, — сказал Сварог.
Она села, аккуратно сдвинув колени, как школьница в классе, одернула платье, насколько это было возможно. Сказала с легким оттенком робости:
— Баронесса Вальмер сказала, что вы хотите со мной поговорить…
— Да, — сказал Сварог. — Заранее прошу прощения, если разговор вам придется не по вкусу, но я, поверьте, вынужден… Ради вашего же блага, может, вы потом с этим согласитесь… Ретта, я ни за что на свете не стал бы вмешиваться в ваши личные дела просто так, но ведь король, считается, некоторым образом отец всем своим подданным. Вы согласны?
— Безусловно, ваше величество, — сказала она (судя по глазам, все еще ничего не понимала).
— Вот и отлично, — сказал Сварог. — Позвольте уж чисто по-отцовски… Речь пойдет о вас, вашей сестре и ваших кавалерах. Честно признаться, я все о вас знаю. Такова уж королевская доля — все знать… Вы хотите что-то сказать?
— Ваше величество… — сказала она робко. — Но ведь ничего предосудительного в этом нет. Это жизнь, мы уже взрослые… Фионелла и Каррет обручены уже по всем правилам. У нас с Миталом тоже все серьезно, мы уже… — она опустила глаза, чуть зарумянилась. — Митал собирается просить моей руки…
Сварог сказал наставительно: