Эми распахнула глаза, рывком оторвав голову от подушки; едва заметная фигура человека, стоящего у стены, напомнила ей о рассказе Тейлор.
— Ни на минуту нельзя оставить, уже вляпалась в неприятности. — Донеслось до неё саркастичное замечание.
Больших усилий ей стоило превратить улыбку в непроницаемую маску. Но с голосом она не справилась, вспомнились события прошедшего дня.
— Тебя не было сегодня, — Бросила она укоризненно. Обида прорвалась наружу, обида и облегчение. — Ты подставил меня перед сестрой.
***
Когда Смит покинул здание СКП, машина Грега уже ждала у обочины.
— Всё сделал? — Спросил Смит, падая на заднее сидение.
— В лучшем виде. Посылка ждёт в твоём кабинете. — Голос водителя хоть и звучал бодро, но скрыть усталости не мог.
— Хорошо, давай в штаб. Нужно отдохнуть немного.
— Тут ты прав. — Грег, поняв, что этой ночью его точно никуда не погонят, повеселел.
Машина тронулась, Смит поморщился от вернувшейся боли в груди. Ему казалось, что приступы с каждым разом усиливаются. И он уже начал сомневаться, что прошлая ночь не была ошибкой.
Не проехав и полумили, Грег остановил машину у парадной безликого офисного здания, правительством выкупленного у застройщика ещё в две тысячи девятом году. И, если месяц назад, ввиду необходимости соблюдения хоть какой-то конспирации, оно слабо подходило под его нужды, то сейчас ситуация изменилась. Ему нужен был штаб в пределах Даунтауна и стены этого офиса прекрасно подходят почти под все требования, даже не смотря на то, что обороняться внутри стеклянных стен - та ещё задачка. Но и тут всё было не так просто.
— Давай на стоянку, дальше я сам. — Отдав распоряжение, Смит покинул машину.
В холле никого не было, если не считать двух пар дежурных, коих успели расставить по постам. Двое у входа в здание, двое у единственного работающего лифта; все прочие подъемники уже должны быть отключены, как и перекрыты все лестницы, в том числе и пожарные.
Рослые мужчины в закрытых бронированных костюмах никак не отреагировали на его появление, что было не удивительно. Слишком уж в этих костюмах они получились неповоротливы. Цена за шанс держать удары не самых сильных Бугаев.
Двери лифта раскрылись, Смита поприветствовал мягкий женский голос, пожелав ему доброго вечера.
Напрасно, его вечер добрым уже не будет.
В лифте, вдали от глаз Грега, припав к зеркальной стене, Смит достал из внутреннего кармана коробок с обезболивающими и укрепляющими средствами. Бросив горсть таблеток в рот, он поморщился от горького привкуса.
Взглянув в свое отражение, он криво ухмыльнулся. Отражение в свою очередь покачало головой.
— Не стоило этого делать, — Отражение зашевелило губами, Смит услышал знакомый голос в своей голове. — Кто же закончит твоё дело, когда ты сгинешь?
— Ты и закончишь, Пелид. — Отмахнулся Смит, припав затылком к холодному стеклу. — Мне ведь и так недолго оставалось?
— Тебе оставалось достаточно, чтобы ты сам успел закончить свои дела! — Отрезало отражение, перечеркнув воздух рукой. — Но ты решил убить себя раньше отмеренного срока!
— Отмеренный срок… — Глянув отражению в глаза, Смит выплюнул. — Ты сам знаешь, знаешь лучше, чем все на Земле, что Нить Судьбы изменчива! Меня могут пристрелить в любой момент. Так что нет… нет никакого отмеренного срока!
— Может быть, — Пожал плечами Смит внутри зеркальной поверхности. — Но ты убил себя вернее любой пули. Она могла ещё долго искать тебя и так и не найти. Вчера ты сам себя прикончил!
Смит промолчал, не спеша с ответом. В чем-то Пелид был прав. Он был во многом прав, но Смит соглашаться с этим не спешил.
— Оно начало давить на меня. Потихоньку подтачивает рассудок. Эта ярость, жажда убивать, она моя, я знаю, но и твоей там было достаточно. — Выдохнул Смит, стуча своим затылком по стене. — И твоя сила, я её чувствую. Она уже давно просачивается в меня, пульсирует в жилах. Ты сам говорил, что так и будет. Но на днях… я никогда не чувствовал такого подъема…
— Подъема? — Удивилось отражение. — Идиот! Эта сила не для этого мира и точно не для людей, иначе бы я… иначе бы ты мне никогда не понадобился.
— Но я есть, — Озвучил Смит очевидное. — И твоя сила журчит в моих жилах. Да, вчерашнее было глупостью, признаюсь. Но я хотел попробовать, каково это – быть… Богом.
— И даже в этом облажался! — Снова отражение озвучило очевидную вещь. Вчерашняя ночь была ошибкой по многим пунктам. — Теперь чувствуй себя развалиной, пока сердце бьётся в груди.
— Да, — Губы Смита изобразили кривую улыбку, он предпочел пропустить мимо ушей слова о своей скорой кончине. — Лабиринт оказалась не по моим силам. Слегка.
— Ха? — Хохотнуло отражение, сверкнув глазами. — Да ты бы к ней и подойти не смог. Тебе стоит признать, что группа Трещины была не в твоей лиге. Я слышал: на смертном одре принято признаваться во всем сподряд.
— Признаюсь. На Лабиринт я запнулся. — Кивнул Смит, снова соглашаясь с очевидными вещами. — Но остальных я честно уделал сам. Как же быстро всё произошло… раньше я так не мог. Никогда так не мог.
Лифт уже давно остановился, но Смит не спешил выходить. Он и его отражение молчали, думая каждый о своём. О чем думал Пелид, Смит не знал, наверняка решал задачку, которую ему задал Смит, сам Смит пытался не рефлексировать о собственной смерти.
Не получалось. Смерть близится, а он ничего так и не сделал, ни одного начинания не довёл до конца.
— Сколько мне осталось? — Вопрос Смита разорвал тишину.
Отражение пожало плечами.
— Я не уверен в ответе. — Голос в голове отозвался грустью. — Но вот так запросто общаться мы должны были начать только в самом конце. И это меня беспокоит.
— Хм?
— «В конце» - это не за годы до… — Начало пояснять отражение. — «В конце» - это когда одной ногой на том свете и с часу на час отдашь концы.
— Вот как… действительно, вчера я сглупил.
— И не говори, из всех кого знаю, мало кто так эпично обосрался. Были, конечно, случаи всякие, и курьезные, и печальные. Но, таких глупых самоубийств… судьба миловала от таких знакомств. И… очень жаль, что ты примерил на себя эту роль.
Губы Смита изогнулись в кривой улыбке.
— Но я ведь пока не умираю. Не ближайшие пару часов…
Отражение кивнуло Смиту.
— Да, но это не твоя заслуга, всего лишь стечения обстоятельств сыграли тебе на пользу. Думаю, до лета ты дотянешь, но рождество уже не встретишь. Сам не захочешь. И если ещё не привык к боли, начинай привыкать, она будет с тобой до конца. Хотел ощутить мою силу… наслаждайся.
— Да хватит уже ворчать. — Скривился Смит как от лимона. — Понял я всё.
Отражение сокрушенно качнуло головой.
— Ничего ты не понял, Смит. Ничего ты не понял. Жизнь она одна, второй жизни никто не даст, ни я, ни кто-либо ещё. А то, что я могу… это не жизнь и даже не суррогат, а её подобие, жалкий симулякр, пригодный разве что для медленных пыток. Я так тебе скажу: жизнь можно за многое отдать, за многое жизнь нужно отдать. Но жизнь это не то, что нужно продавать за любопытство. За ощущение. Ты Смит, вчера Богом решил себя почувствовать… не знал, что боги тоже смертны?
Голос в голове постепенно стихал, под конец, отозвавшись далеким эхом.
Смит сделал шаг, двери лифта раскрылись, давая ему обзор на полуосвещенный подвал, переоборудованный под оперативный штаб, внутри которого совсем скоро начнут суетиться люди. Кивнув своим мыслям, он вернулся в лифт. Ткнув пальцем в цифру «2», он вновь прислонился к холодному стеклу.
На выходе из лифта его ждал не совсем его подчиненный. Черноволосый, смуглокожий человек в военной форме подчинялся ему лишь отчасти, будучи полностью верным Пелиду.