Нога Смита опустилась на пол, чувство онемения испарилось, оставив после себя лёгкую слабость. Впрочем, когда он полностью вынырнул из портала, от любого дискомфорта не осталось даже воспоминаний. Отголосок, тень тени чужой памяти подсказала, что для него переход был очень лёгким, для большинства других этот переход становится испытанием через мучительную боль, если не принять никаких мер против этого.
Девочка беспокойно спала, Смит не торопился её будить, задумавшись над проблемой, давно назревшей, но не достаточно серьезной, чтобы думать о ней ранее.
Проблема повела ухом и взглянула на Смита черными глазами. В них виделось наличие уже пробудившегося, но пока-что пребывающего в сумраке разума. Отголосок памяти “хорошего друга” подсказал: пёс ещё не помнит своего имени. Но это, как и его собственная смерть, дело ближайшего времени. И это тоже проблема, но уже много меньшая.
Девочка завербована, он добился своего. Но теперь встал ребром вопрос о её допуске к информации. Если она сейчас узнает, что её Рыжик – его агент и верный слуга Пелида, все усилия могут пойти прахом. И это может привести как к мелким неприятностям, так и к целой цепочке смертей, не все из которых его устроят. Эми, Виктория Даллон, её семья, семья её матери… всех придется убрать. Нет, убийство нескольких паралюдей его не тронет, десятком больше, десятком меньше, уже не важно. Проблема в том, что Протекторат ещё представляет собой силу в этом городе, и они могут вмешаться; решить, что не могут пройти мимо. А это уже серьёзно вредит его планам. Протекторат в этом городе необходимо ликвидировать на законных основаниях, используя законы США. Война тоже вариант, но вести войну со всеми сторонами этого города - глупость даже для него. А терять ресурсы из-за поспешности или вследствие критической массы допущенных ошибок - это глупость похлеще самоубийства. Отсюда и тянутся корни дилеммы, вставшей перед Смитом.
Девочка и её четвероногий друг…
Об этом нужно было думать раньше, или использовать вместо ищейки кого-нибудь другого, кого-то, кто не обладает человеческим разумом, пусть и спящим. Пелид ведь знал, что тот проснётся, и этого было не изменить. Впрочем, раз Пелид допустил эту ошибку, пусть он и решает её.
Смит криво усмехнулся, найдя выход. Он просто скинет эту проблему на Пелида. Отличное решение.
Стрелка часов на стене замерла, но никто этого не мог заметить и тем-более не мог понять, что на миг вселенная остановила свой бег. Стрелка сделала следующий шаг, громогласно оповестив мир, что он не умер, не прекратился в одночасье, перестав существовать.
Пёс у кровати снова повел ухом, отметив для себя пришествие Господина в этот мир.
— Ты проблема, брат мой. — Промолвил Пелид, ничуть не беспокоясь о том, что девочка проснётся.
Смит удивительно легко подмял под себя реальность, заставив живущих в ней не замечать его, но лишь частично. Тот же громкий голос с лёгкостью пустил бы прахом все его усилия. Пелид, войдя в мир, исправил эту оплошность, вызванную недостатком опыта и сил.
От самоубийственной ошибки его “доброго друга” была польза, пусть и сомнительная - ему теперь много легче влиять на окружающий мир. Это ещё не «Бог, чья поступь меняет ландшафт континентов, топит острова, чье дыхание гасит звезды», но уже и не барахтанье букашки сброшенной в бескрайние воды солёного моря, коей он чувствовал себя в первые недели своего пришествия в мир десять лет назад.
Пелид покачал головой. Смит, его добрый друг. Преданный слуга. Почти брат безо всяких сносок… глупости совершенной прошлой ночью он от него не ожидал. Что стоило Смиту позвать его? Просто позвать, не первый раз ведь… и можно ли было этого избежать? Уберечь дурака от влияния, его Пелида, сил? На эти вопросы не дадут ответа даже Старухи. Остаётся только принять необратимость произошедшей трагедии и действовать согласно изменившейся действительности.
Когда Смит уйдёт, ему придётся много тяжелей. Всё изменится, планы придётся редактировать, изменять, от некоторых он и вовсе откажется. Нельзя в одиночку охватить весь мир, тут нужны четыре руки. И вскоре, с неизбежной смертью Смита, он лишится половины своих рук.
Пока Пелид предавался раздумьям, ищейка почти выросший в гончую, подошёл к своему хозяину, заглянув тому в глаза. Прочитать в них вопрос не составило труда для того кто создал и первых и вторых.
Пелид потрепал животное по голове.
— Да, ты прав. Скоро выполнять этот приказ тебе будет невероятно сложно. Недолго осталось.
Чем отличается пёс с воспоминаниями давно прошедшей жизни, от пса, осознающего себя хозяином тех самых воспоминаний? Пёс, для которого собственное имя покрыто туманом, уже догадывается, что эти отличия будут колоссальными. С этим приказом легко справился бы тот, кто не помнит себя, но не тот, кому известно собственное имя. Для последнего такой приказ станет сложным испытанием.
Ищейка месяц назад идеально годилась на роль няньки молодой девочки. Гончая не годится для такой роли. Когда пёс вспомнит свое имя, Пелиду придётся отозвать его. Но это не решит проблемы.
То, для чего им нужна Панацея, требует допуска не меньшего, чем есть у Лили. А Лили известно многое из того, что знают они со Смитом. Смирится ли Эми Даллон с тем, что её четвероногий друг шпионил за ней? Как воспримет то, что бродяги города были убиты братьями её пса, это не говоря о том, что те же гончие чуть не растерзали её подругу?
Вопросы, ответы, на которые даст только время. Придётся девочке пока-что побыть в неведении.
Пёс вернулся на свой пост у кровати Эми. Пелид, облокотившись о стену, пару раз топнул по полу, прерывая сон девочки. Ему подумалось, что у него это входит в привычку – врываться в спальни несовершеннолетних девиц.
Девочка проснулась. Озираясь по сторонам, она принялась искать источник звука. Когда её взгляд остановился на его силуэте, он обозначив улыбку, заметил:
— Ни на минуту нельзя оставить. Уже вляпалась в неприятности.
В этом она странным образом оказалась похожа на Смита. Тот тоже умудрился убить себя, стоило выпасть такой оказии. Хотя, если посмотреть с этой стороны, Эми Даллон занимает только второе место в этом состязании. Она выглядит куда живей, чем Смит.
— Тебя не было сегодня — собравшись с мыслями, упрекнула она. Но это упрек был не в его сторону, о чём она пока не догадывается. Тут вина лежит полностью на его “добром друге”. Не убился бы он вчера, глядишь, успел бы предупредить девочку о том, что встреча отменяется. — Ты подставил меня перед сестрой.
— Ты не говорила, что приведёшь свою сестру, — Заметил он. Нетрудно было понять, каким образом он мог «подставить её перед сестрой».
Пелид нахмурился, когда лица девочки коснулась тень грусти.
— Твоя подруга опять влипла в проблемы? — задал он наводящий вопрос.
Спрашивать на прямую он не собирался. Да, девочка уже почти у них в руках, но её верность остается под вопросом, а потому помогать, принимать участие, иначе как через подобные раздражители, он не станет.
Эми едва заметно нахмурилась, Пелид мысленно улыбнулся. В памяти Смита были подобные моменты, когда девочка огрызается. И, как и Смита, его это тоже в основном забавляет. Но, либо, его талант раздражать не был таким же отточенным как у его “доброго друга”, либо ситуация не располагала, но так или иначе, девочка удержалась от высказываний.
— Нет, — Эми отвела взгляд, Пелид подумал, что ей неловко, снова просить о помощи, пусть даже в тот раз за помощь она отплатила сполна.
— Знаешь, я не умею читать мысли.
— Вики пропала… — Выдохнула девочка.
Он, вспомнив мелькнувший в памяти Смита отчет СКП, покачал головой.
— Твоя сестра в СКП. — Произнес он, не желая тянуть время. — Подробностей не знаю, не спрашивай.
— А… — Эми осеклась, — Понятно. Ты пришел за мной?
— Да, — Кивнул Эакид. — Познакомишься со своим новым местом работы, а чуть позже мы поедем в СКП, там и сестру увидишь.
Эми думала лишь секунду.
— Мне нужно одеться.
Пелид послушно отвернулся к стене, не став комментировать ситуацию.