Этот момент навсегда отпечатался в памяти Ребекки, став верным доказательством того, что и на Сына можно найти управу, раз опаснейшего члена Котла едва не убили скупым росчерком меча – оружия, давно ушедшего в историю. Также они в очередной раз убедились в том, что Путь может ошибаться и бездумно полагаться на него - гиблое дело. В тот день всей силы Пути к Победе хватило лишь на то, чтобы спасти Контессе жизнь.
Потому, помня о том, что Смит очень не прост и его люди могут скрывать за броней не менее смертельные секреты, она не стала делать глупостей и совершать лишних движений, когда дуло неизвестной винтовки уперлось ей в спину. Опыт ясно говорил – это дуло - уловка, призванная толкать дураков на ошибки. Проверять, прячется ли в тенях, кто-то, кто может смахнуть с неё голову она не стала, помня о том, что Путь к Победе ветвился на этом моменте.
Если она правильно поняла объяснения Контессы, с этой минуты всё зависит от неё самой. Потому, первым делом, она прервала связь с Дракон.
Смита долго ждать не пришлось… а может, он пришёл вместе со своими людьми. Так или иначе, его голос она слышала на записях, а потому без труда узнала обладателя голоса, раздавшегося за спиной.
— Своим появлением на моей территории вы нарушили мои планы на сегодняшнюю ночь, Александрия. Не самый лучший способ личного знакомства. — Донеслось до неё из-за спины. — Я мог бы назвать ваше появление - саботажем и не сильно бы покривил против истины. Вас спасает лишь то, что вы не стали афишировать своё появление, это бы в корне изменило ситуацию, чего я, увы, простить уже бы не смог.
Дуло винтовки перестало давить на лопатку, Ребекка выдохнула – пока что эскалация отменяется.
— Могу принести свои извинения, если они потребуются, после того, как я поделюсь с вами причинами своего визита.
Ребекка позволила себе повернуть голову, стараясь краем глаза посмотреть на Смита. Не получалось, этот человек словно был не там, откуда доносится его голос.
— Ах, эти извинения. Что мне до ваших извинений? Извинения нужны политикам и прочим пустобрёхам. Первым я не являюсь и всячески избегаю обвинений во втором, так что оставьте свои извинения себе. Лучше ответьте мне на вопрос: когда Старший директор СКП успела стать мутантом с паразитом в голове? Вас сложно узнать мисс Коста-Браун, но право слово, вам стоило взять свою маску на этот выход.
Миг потребовался Ребекке, чтобы осознать слова Смита и принять реальность, в то же мгновение она принялась действовать, уходя от возможной атаки, отдаваясь отточенным за годы рефлексам.
Но видимо она была не самым быстрым человеком в этом переулке. Она успела увидеть атаку, успела оценить хитрость противника, справедливо решившего, что удара снизу мало кто ожидает. Мышцы напряглись, готовые к прыжку, опыт требовал ответных действий…
Одернуть себя стоило ей огромных усилий. За долго до того как паралич полностью захватил её организм, Ребекка сама заставила себя застыть на месте, подставляясь под неизвестную атаку.
Спустя удар сердца она уже ничего не могла сделать и в тот же миг пришли боль и темнота. В беспамятство она провалилась без страха. Инструмент не умеет бояться. Такая роскошь не положена простому орудию.
До того как боль поглотила её разум, она напомнила себе о надежде, что Контесса не ошиблась, обдумывая предоставленные Путём к Победе Шаги и что она сама не совершает ошибку, выбрав один из предоставленных вариантов, тот в котором есть шанс не спасти всё человечество, но позволить пережить конец света чуть большему количеству людей, чем они могут рассчитывать сейчас.
***
— Всё же послали за мной Триумвират. — Бросил Смит, ни к кому не обращаясь. Затем, полуобернувшись, он посмотрел на соседнюю крышу. — Отбой. Возвращайся к выполнению последнего приказа. Это касается всех. Александрия, хотела того или нет, выиграла Лунгу пару часов существования, но это не значит, что ему позволено увидеть рассвет.
Клякса перехода открылась под ногами Смита, поглотив его меньше чем за секунду. Выплюнув его с другой стороны, она растворилась за его спиной, не оставив никаких следов. Смит направился вдоль тускло-освещенных коридоров, на ходу отмечая, что переход уже почти не причиняет неудобств. Ложка мёда в бочке дёгтя его проблем.
Путь не был длинным, пяти минут не прошло, как он оказался у толстых гермодверей, должных удержать попадания кумулятивных снарядов. Второго по силе члена Триумвирата они бы задержали ненадолго, но не зря же он пустил под нож сотни мутантов, пытаясь разгадать загадку паразитов и механику их воздействия на людей…
На всех можно найти управу, было бы время. Внутри стен этой базы Александрия не сильней слабенького бугая, способного разве что гвозди пальцами гнуть.
Ни рычагов, ни вентилей, ни панелей управления на дверях не было. Чтобы открыть очередной проход, Смиту пришлось делать запрос на Пульт, подтверждать полномочия, а потом три минуты стоять, ожидая пока сорокатонный гермозатвор откроется достаточно широко, чтобы он мог проскочить. Мог бы помочь переход, но в пределах этой базы использовать их допущено только в специально отведенных местах – одна из мер безопасности; не только Пелид и его люди умеют игнорировать стены. Дверь за его спиной закрылась, заперев Смита в пустом помещении. Это помещение - то место, где дозволено открывать переходы. Усилие воли – клякса перехода разрослась на поверхности стены, расположенной напротив. Смит шагнул в неё, чтобы выйти в очередной пустой комнате с ещё одной, но уже не такой прочной, дверью. То уже была обычная гермозатворка, открывающаяся по старинке - руками.
Преодолев последнее препятствие Смит, наклонив голову на бок, посмотрел в центр помещения, где неподвижно лежала его текущая проблема, вполне способная стать проблемой основной.
Не каждый день он задерживает высших руководителей СКП, и не каждый день он узнает, что те самые члены СКП нарушают собственные правила. Как ни посмотри, в этом ничего удивительного не было, правила пишутся не для тех, кто их пишет. Его удручало собственное упущение. Давно стоило проверить всех директоров СКП, отправив по их души ищеек. И оправдание, что у него и без того дел было невпроворот, сейчас работало плохо.
Уверенности в том, что короткое падение в воды Леты было для Коста-Браун таким же испытанием, которым оно является для всех прочих, у Смита не было, потому подходить к телу он не стал. Вместо этого он принялся ждать. Облокотившись о стену, он не сводил глаз с женщины. Исходя из продолжительности её падения, он предположил, что приходить в себя она будет минут десять.
Он ждал двадцать минут, спустя которые женщина зашевелилась на полу, возвестив о своём пробуждении болезненным стоном. Смит к этому моменту даже забеспокоился, подумывая о том, что исследователям прибавилось материала для изучения. В прочем, наблюдение за пробуждением этой женщины того стоило, уж больно необычным оно было.
Смит ждал, что она резко вскинется и бросится на него в бездумной атаке, помня о докладе операторов, заметивших чрезвычайно быструю цель, что бежала, почти касаясь порога за которым следует пробой звукового барьера. Она почти смогла пробежать незамеченной… вот только ту систему наблюдения придумывали и конструировали, оглядываясь на способности самых быстрых…
Смит так же ожидал, что Коста-Браун попытается скрыть момент своего пробуждения… но он совершенно не был готов к тому, что женщина, едва очнувшись, схватится за голову. Внезапно начав биться в конвульсиях, она закрыла ладонями глаз, тот самый, что по истории ей вырвала Сибирь. С течением времени агония женщины стихать не собиралась; она царапала себе лицо, будто пыталась избавиться от источника боли; каталась по полу, не зная, куда деться от мучений.
Минуту Смит смотрел на женщину, размышляя над вариантами действий. Через минуту, когда крики женщины уже стали резать слух, он, высказав свое мнение о сложившейся ситуации коротким вздохом, открыл переход в стене.
К женщине он подходил со всей осторожностью - даже ослабленная Александрия могла сломать ему хребет. Поднимая её на руки, он ждал многого, ждал ударов, ждал, что это была всего лишь талантливая игра, целью которой было заставить его приблизиться.