Это было словно насмешка судьбы. Плечо Тамми прострелило болью, яркий оранжевый снаряд, вырвав из её плеча кровавые брызги, разорвал лицо Фенье, обдав Тамми кровавыми ошметками плоти и костей. Тамми упала на пол. Закрыв уши руками, она обратила заемную силу исцеления к себе, чувствуя как боль уходит. Помещение вновь наполнилось криками и стрельбой, заполнилось пылью, выбиваемой осколками из стен. Менья с криком бросилась на крышу, на ходу увеличиваясь в размерах. Она, одним прыжком перемахнув дыру в крыше, исчезла за стеной, проигнорировав окрик Кайзера. Стены из железа росли, волнами ширились в стороны, выгрызая пространство у захватчиков. Железные спицы и колья то и дело исчезали в искусственных заграждениях, находя только Кайзеру видимые цели. Сейчас Кайзер не только защищался, но и атаковал в ответ. В какой-то момент к этому железному дождю присоединились обломки здания. Тамми, преодолев первый шок, отказалась умирать просто так.
Ползая от обломка к обломку, совершенно не по-героически и даже не по-злодейски пафосно она отправляла снаряд за снарядом в разные дыры, растущие в стенах вокруг. Плечо ныть перестало, но болью кольнуло щиколотку, а сила лечения иссякла.
Всё так же, не поднимая высоко своей головы, она огляделась, молясь, что её не настигнет шальной снаряд. Трупов стало больше. Лейтенанты, безликие, серые люди… пули врага проредили их ряды ещё раз. На ногах стояло сейчас едва ли полдюжины.
Она взглядом искала Кайзера, железо которого всё ещё отражало атаки, но не могла найти. Пробравшись под обломком стола и отправив его телекинезом в дыру, словно то был пушечный снаряд, она поползла в сторону сестры, туда, где видела её в последний раз, продолжая отправлять снаряд за снарядом сквозь щели в обороне Кайзера. Когда обломки рядом закончились в дело пошли собственные запасы: иглы, спицы и тонкие ножи, зашитые в полы её костюма. Запас, которым она предпочла не пользоваться и до сегодняшнего дня не знала ситуации, в которой решилась бы воспользоваться. Не из миролюбия, но из страха перед Клеткой.
Отала отыскалась быстро. Атака не возымела на неё эффекта, она продолжала сидеть, обнимая голову мужа, игнорируя всё вокруг. Тамми даже подумала, что с мужем умерла и она.
Подползя к сестре, она дернула её за руку, заглянув снизу вверх в её лицо, надеясь, что растрясет её быстрее, чем их найдут шальные пули.
Тамми отшатнулась бы, если б не лежала на полу. Она отдернула руку, зажмурив глаза и до боли сжав челюсть, хороня крик в лёгких.
Последний её родной человек был мёртв.
Все стихло внезапно, стрельба вновь заглохла. Стихли и без того редкие стоны раненных. Тамми на миг испугалась, что осталась одна, но железные стены, снова наглухо разделившие поле боя, говорили, что как минимум на ногах их осталось ещё двое.
— Вставай. — Сильная рука буквально подняла её над полом. — Надо уходить.
Тамми угрюмо посмотрела на Кайзера. Его броня была в крови, где то она и вовсе отсутствовала, открывая вид на безобразные раны.
— Оталы нет… они мертвы, — Произнесла Тамми, оглядываясь на сестру. — Все мертвы.
— И мы умрём, если не уйдём прямо сейчас. Приди в себя! — хлопок бронированного кулака по лицу едва не оторвал её голову. — Уходим.
Не иначе как не желая больше ждать, Кайзер схватил Тами за локоть и прижал к себе. Не обращая внимания на жгучую боль в щеке, Тамми наблюдала, как вокруг них растет железный купол, медленно погружая их в темноту. В конце железный купол отрезал он них все звуки, лишь дыхание и шорохи собственных тел доносились до её ушей, пока они прогрызались сквозь бетон и грунт в сторону городского коллектора.
***
— Ты словно сам не свой, Колин. — Глава Протектората обернулся, услышав голос за спиной, разорвавший предрассветную тишину. — Больше чем обычно.
— Всё нормально, — Качнул головой Оружейник, а затем он нарочито отчеканил, чётко и ясно: — Мисс Милиция. Мы сейчас в костюмах. Когда ты стала так разборчива в том, каким правилам следовать, а каким нет?
— Может, в тот момент, когда мой начальник заявился на работу едва стоящий на ногах? — Женщина лукаво изогнула бровь, Колин не сомневался – её цветастая маска скрывает улыбку.
— Это было лишь один раз, — Отмахнулся мужчина, — И я за это уже получил лекцию от Пиггот. Скорость докладывал? Происшествия были?
— Докладывал, — Кивнула женщина. — На нашей стороне всё тихо. Никаких попыток прорыва.
Женщина задрала голову вверх, вглядываясь в ночное небо, будто искала звезды, скрытые за сплошным ковром низких туч. — В этом городе никогда не было так тихо в этот час. Будет дождь.
— Тучи обойдут нас с запада, — Произнес Колин, бросив взгляд на небо. — Обогнут, не затронув город. А тишина эта обманчива. Ты сама видела, сколько солдат сейчас внутри периметра. И сколько ещё их там, в городе.
— Видела, — Эхом отозвалась женщина. — Может так правильно? Может быть, так и надо было… с самого начала?
— Может, всё может… — Вздохнул Колин, сгорбившись внутри своей брони. — Но мы не можем. Думаю, мир скоро изменится. Если Броктон-бей станет очередным успехом Смита, то люди могут задуматься, а нужны ли им герои.
— Вряд ли… — Качнула головой Ханна. — Пока живы Губители герои будут нужны.
— Возможно, но этого не скажешь о злодеях. Те рано или поздно почувствуют угрозу и тогда может произойти что-то пострашнее Губителей. Если они поймут, что старые правила не работают… если узнают, что их начали в тихую вырезать одного за другим…
— Они не узнают, если только мы не расскажем. — Ханна кивнула в сторону домов, за которыми ждут военные ждут сигнала к атаке. — Они правильно сделали, когда отрезали город от сети, и я ставлю годовое жалованье, что ни одна газета, ни один новостной канал словом не обмолвится о том, что банды одного северного городка в одночасье перестали существовать. А те, что рискнут… — женщина пожала плечами, — …тоже исчезнут. И знаешь, если у них всё выгорит… я, наверное, не скажу ни одного плохого слова на эту тему.
— Раньше ты была добрее, и твёрже в убеждениях, особенно в тех, которые касаются законности и правомерности. — Заметил Колин, скосив взгляд на женщину. — Что изменилось?
— Я сама изменилась. Просто ты ничего не желал видеть помимо своих игрушек. — Ханна развела руками в стороны, будто пытаясь охватить что-то невидимое. — Этот город… он будто был создан, чтобы разбивать иллюзии в прах. Было только делом времени, когда сказочный мирок, созданный в сознании малолетней беженки из ближнего востока, рухнет под весом реальности. Этот человек, он просто доломал фундамент сказки, и я даже рада, что это сделал агент правительства, а не кто-то другой. Так остается надежда, что та Америка, в которую я верила, всё-таки где-то есть, просто она вынужденно приняла другую форму, лишенную моих детских представлений о мире. Жаль только, что он походя растоптал мою веру в демократию…
Колин промолчал, не зная, что тут можно сказать.
Ханна между тем продолжила:
— А я - дурочка, думала, это ты спятил, когда хотел использовать Куклу как наживку для убийцы. Не знала, что дело вовсе не в тебе. Не понимала, что это я - не такая. А мир, мир он как ты, немножко безумен и беспощаден, когда хочет этого.
— Мне жаль, — Произнес Колин, глядя перед собой.
— Жаль? — Ханна повернулась к нему и заглянула в глаза. — О чём? Не нужно жалеть меня Колин, со мной ничего не случилось, всего-лишь пострадали мои убеждения. Я просто-напросто больше не верю в Санта Клауса. — Ханна улыбнулась, тряхнув головой, — наверное, придется сменить стиль. Американский флаг, всё, что он воплощал для меня… и раньше было нелегко оправдывать для себя беззаконие и прочие попустительства, что творятся в этом городе. Но теперь, увидев методы правительства…
Ханна издала тяжкий вздох.
— Разочарована? — Спросил Колин к своему удивлению, почувствовав неподдельное соучастие к мнимой проблеме подруги.
— Да, наверное, это можно и так описать. — Ханна пожала плечами.