Но и без этого ожидались проблемы. Лунг не стерпит этого удара. И теперь есть все шансы, что он решит тряхнуть стариной, желая поправить свою репутацию, лично разгромив полицейский участок. А может нацелиться на штаб СКП, чтобы ни у кого не возникло и мысли о его слабости. Любой из этих вариантов устроил бы Смита, потерпи тот пару дней. Напади он первого числа. С другой стороны, больше нет никаких причин оттягивать собственный приезд в город. И нападение Лунга может стать неплохим поводом для этого. Более того, это будет отличный повод для «прибытия» в город его и его людей.
Смит сцепив руки на затылке, потянулся всем телом.
Но всё это значит, что нужно что-то решать с Панацеей. Он не успел завербовать её. Не сильно надеялся, но все же надежда на это была. После завербовать её станет сильно сложнее. С другой стороны, она наверняка уже догадывается, что он в городе не просто так появился…
Однако, план минимум по ней выполнен. Она не здорова, это факт. Но откровенной психопаткой не является и вопрос о её уничтожении уже не стоит. Ещё нужно будет поговорить с её семьей, убедиться, что причина её проблем с головой кроется только в нездоровом влечении к сводной сестре, а не в плохом обращении дома. Но если с Панацеей всё более-менее ясно, то вот с Новой Волной всё совсем наоборот. Это формирование хоть и является официальным, полноценного контроля со стороны правительства не имеет, что делает их менее предсказуемыми и контролируемыми. А значит - они угроза плану. Но и просто взять и убить их, не имея повода, он не может. Панацея тогда окончательно будет потеряна для него. Это уже не говоря о том, что в Бостоне скрывается ещё один парачеловек, некогда состоявший в составе этой группы. И прежде чем уничтожать Новую Волну, нужно отыскать и убить эту потеряшку, если они не хотят получить на руки отчаянного мстителя. Итого: уничтожение Новой Волны в перспективе малоэффективно. Да, работать в Броктон-Бей без их присутствия на доске станет проще, но… это «но» очень сильно мешает.
— Н-да! — Выдавил Смит, — С одиночками было проще. А Новая Волна на виду… и Панацея может обидеться, точно обидится…
Приняв окончательное решение, Смит развернулся на бок и вскоре заснул. Бессонные ночи нужно компенсировать, а до очередной встречи с Эми Даллон ещё есть время. Лунг же вряд ли решится на ответные действия без осмысления ситуации и подготовки.
Выспаться Смиту не дала раздражающая слух мелодия телефона. И будь на линии кто другой, он может, задумался бы на счет того, чтобы проигнорировать звонок, но звонивший был на особом счету у Смита, а потому, когда он раскрыл глаза, сна в них уже не было.
Приложив телефон к уху, он произнес:
— Что случилось? — Добавив толику недовольства в голос, задал так и просившийся на язык вопрос Смит.
Слушая рассказ, Смит успел встать с дивана, выкурить сигарету и прийти к выводу, что спокойные деньки канули в ненавистную им Лету, и вот-вот настанут дни, когда не то, что выспаться не получится, но даже вздремнуть некогда будет.
— Ничего не предпринимать. Оружейником я сам займусь. И парачеловека, что был с ним, я также возьму на себя. Возвращайся в Центр и жди указаний.
Отдав распоряжения, Смит бросил телефон на тумбочку, глубоко задумавшись.
Ликвидировать Оружейника он планировал лишь в случае открытого конфликта с СКП, что нельзя исключать из вариантов развития событий. Мало кто готов принять тот факт, что в его услугах больше не нуждаются, а именно это и произойдет, если План увенчается успехом. Как и в Гэрри, когда всё закончится, в Броктон-Бей не должно остаться ни одного неподконтрольного ему парачеловека, будь то герой или злодей.
Слишком много от них проблем, чтобы пускать всё на самотек. Допустили уже один раз, и это вылилось в непрекращающийся цирк, болезненный и кровавый. Больше шанса свободно разгуливать в этом городе никто им не даст, и тем-более никто не позволит им этот шанс вырвать силой. Но, не смотря на это, убивать главу Протектората накануне начала реализации плана он не собирается.
Но, если нельзя решить проблему радикально, то придется думать. Однако, пока время терпит, потому Смит предпочел отложить этот вопрос, переключив внимание на парачеловека, которого глава Протектората вырвал из лап гончих. То, что Оружейник увидел тех и остался жив, Смита не смутило. Первого февраля гончие всё равно уйдут в тень. Но Смита смутило, то, что Оружейник, вероятно, захочет спрятать неудавшуюся жертву. И это дилемма, даже несмотря на то, что Оружейник при всём своём желании не сможет спрятать парачеловека. Нет такого места в известных Смиту мирах, где гончие не смогут добраться до своей жертвы. И затеряться у спасенного Оружейником Бродяги не выйдет. Гончие уже взяли след. И сейчас вопрос стоит только в том, стоит ли разбивать эту иллюзию? И с какой бы стороны не думал над этим Смит, выходило, что пока нужно обождать. Не сможет Оружейник вечно караулить выжившего. А значит и гончие подождут. И если тот парачеловек за прошедшее после атаки время случайно не попал на глаза другой группе гончих, то пусть живёт ещё пару дней. От Смита не убудет.
Приняв окончательное решение, Смит вернулся на диван. Как бы там ни было, срочных дел нет, а значит можно ещё немного времени ничего не делать, предаваясь лени. Даром, что все его срочные дела запланированы на позднюю ночь.
Выспавшийся Смит для разнообразия решил сегодня отказаться от услуг водителя, оставив Грега тухнуть в квартире. Причин тому было две: во-первых: он хотел подышать свежим воздухом, во-вторых: не стоит лишний раз подвергать водителя совершенно ненужной опасности. Противостояние азиатов и Барыг достигло той черты, за которую не смеет переходить здравый смысл и уже который день новостные ленты пестрят сообщениями о перестрелках на улицах города.
Что в этом самое удивительное на взгляд Смита, так это то, что последствий не боятся не только Барыги, но и азиаты. А ещё Смит не понимал, чего добиваются эти две банды. Сейчас могло показаться, что они, таким нехитрым образом, решили самоуничтожиться.
На каждую их перестрелку приезжают спецотряды полиции. И каждый раз они стреляют на поражение. Каждый раз с места перестрелки увозят мешки с трупами бандитов, будто копы брезгуют надевать на азиатов наручники.
Но ни людей Лунга, ни наркоманов это почему-то не останавливает. Они продолжают грызться, угрожая жизням непричастных людей. Это удивляло Смита. Он не находил причин для такого отчаянного упорства. Разве что азиаты боятся Лунга гораздо сильней пуль полиции. Но чего боятся наркоманы? Паралюдей среди них уже нет, и сейчас они продолжают огрызаться только за счет своего количества. Уж очень много наркоманов наплодил этот город. Но и этот ресурс скоро кончится. Либо же у них проснётся инстинкт самосохранения. Но ответа на вопрос, кто толкает их вперед, у Смита ещё не было. Были мысли. Предположения. Но ни фактами, ни доказательствами он не располагал. Это немного беспокоило. Это незнание могло помешать реализации плана.
В Лорд-Стрит он пришел немного заранее, получив сообщение от наблюдателей, что Панацея сегодня встречается в кафе с подругой. Не то чтобы он собирался следить за каждым её шагом или подслушивать… для этого у него есть подчиненные, просто новость о появлении у девочки подруги, а не просто одноклассницы с которой она общается, стала для него неожиданной. И это могло стать тем камешком, что перевесит чашу весов, уменьшая и без того малые шансы завербовать Панацею. А ещё Смиту было просто интересно: кто же смог пробиться через стену отчуждения Эми?
Девочку, идущую в сторону кафе, за дверью которого немногим ранее исчезла Эми, он узнал сразу. И догадаться, что это именно она - та новая, а если вернее, самая первая, подружка Эми, оказалось делом не сложным. Это снова натолкнуло его на мысли о судьбе, что оплетает людей своими нитями. Разрешая Грегу проявить сострадание, Смит не ожидал, что их с Тейлор Хеберт судьбы ещё раз пересекутся. В ином случае он думал бы чуть дольше, обдумывая идею Грега, и скорей всего сделал бы тогда всё по-своему. Но, прошлое не изменить, и теперь придётся мириться с тем, что в одночасье эта девочка из случайного человека превратилась в фигуру, существование которой придётся учитывать в дальнейшем, в тех делах, что касаются Эми Даллон.