— По пивку и на боковую? -а потом хлопнул себя по лбу, — А, забыл совсем, голова садовая, в офис позвонить надо, а то поди Башка с японцем нас там ждут. Я же после работы им туда идти сказал.
Димка пару минут обдумывал привлечь ли к задуманному Колю или не нужно, но пришел к выводу, что друг обидится если он снова сделает все сам. Череп это по другому воспримет, как должное, а вот Карате точно обидится. Поэтому, когда Николай отзвонился он накрыл его банку пива рукой.
— Погоди, Коля, дело еще есть. К церкви пойдем, прогуляемся.
— Это зачем? -удивленно посмотрел на друга Карате и сам же догадался, — Оборотня пасти надумал? Думаешь придет туда снова?
— Думаю придет, если не сегодня так завтра. -кивнул Димка, — Думаю, он с Мефодием поквитаться захочет.
— Эх, Димыч, не было печали купила баба порося! -вздохнул Карате и убрал пиво в холодильник, — А с дрогой стороны, без тебя реально скучно. У меня тут только два спецпатрона, остальные в подвале. Сходить взять?
— Не нужно. -остановил его Димка, — В Моссберг короткий их заряди, да к Макару обойму с серебряными пулями возьми. Подстрахуешь меня, но сам на рожон не лезь.
Димка достал из сейфа свой Смит энд Вессон и на всякий случай, тоже зарядил в ПММ обойму с серебром, но Моссберг брать не стал, ограничился двумя короткостволами. Глянул на часы.
— Уже четверть одиннадцатого, пойдем потихоньку, а то Горо с Башкатовым придут, так не отвяжемся.
— Ну да, эти гаврики стопудово за нами увяжутся. Мы пешком пойдем, не будем машину брать?
— Да ну ее, потихоньку пройдемся, ночь послушаем. Охотники мы или кто? -подмигнул он другу.
Ближайшая от церкви жилая улица находилась метрах в четырехста. Зачем селиться рядом с кладбищем если земли кругом много? Поэтому, тут господствовала кладбищенская тишина, только в ветвях над их головами какая-то птаха изредка, но переливчато посвистывала. Свет в церкви не горел. Хотя, может и горела какая лампа в нижнем пределе, то бишь в подвале где ночевал единственный священник, но на улицу не пробивалось ни единого отблеска. Расположились на стволе упавшего от времени тополя, откуда был виден, и вход, и два высоких окна забранных крупной решеткой. Карате достал сигареты, но не успел Димка сказать ему чтобы убрал, рукопашник сам покачал головой и сунул их обратно в карман. Кто знает какое чутье у этого оборотня, может он сигаретный дым издалека учует?
Просидели так не меньше получаса и Димка уже подумывал сменить засаду на простое патрулирование улиц, авось и наткнутся на зверя. Но едва он поднялся и немного размял ноги как его насторожил приглушенный но шаркающий звук. Дорожка у церкви была отсыпана мелким гравием и пройти по ней совсем бесшумно была непростая задача даже для ребенка не говоря уже о тяжелом звере.
Карате тоже услышав шорох напрягся и повернув лицо к другу явно хотел что-то спросить, но Дмитрий приложил палец к губам и здоровяк кивнул поудобнее перехватив помповый дробовик. Димка понимал его — какие нервы нужны, чтобы сидеть в засаде в полной темноте ничего не видя. Сам же Дмитрий хорошо видел и каменное строение старой церквушки и дорожку ведущую к кладбищенским воротам. Оттуда и появился высокий темный силуэт зверя. Дмитрий видел как тот прислушивается перебирая торчком стоящими ушами и принюхивается раздувая ноздри и водя мордой из стороны в сторону. Наконец удовлетворившись царящей вокруг тишиной, зверь снова чуть загребая лапами по мелким камушкам двинулся к церкви.
Зверь был высок, явно выше даже очень высокого человека. Но шел как человек в обличие зверя, настороженно и чуть горбясь, как описывал Мефодий глаза его горели во тьме раскаленными углями и время от времени он издавал тихий утробный рык. Что-то общее между медведем и волком, но ходит на двух ногах. Дойдя до оббитых стальными полосками тяжелых деревянных дверей зверь принюхался, а после рыкнув победно и сильно ударил в одну из створок лапой сжатой в кулак.
«Нет, звери, даже магические так себя не ведут. -решил Димка, — И в движениях, и в торжествующем рыке, когда он учуял своего врага, было вовсе не звериное — людское. Точно оборотень и никто иной!»
Зверь снова издал какой-то клокочущий рык словно смеялся предвкушая свою победу над испытывающим страх и прячущимся внутри человечком. Прыгнув к окну он ухватил решетку лапами и так дернул ее, что даже парни услышали скрежет металлических штырей выходящих из кирпичной кладки. Вторым рывком зверь вырвал решетку с одного края и тут же из темноты оконного проема показался срез ствола и раздался выстрел, следом второй. Но зверь увидев обрез был готов к этому и резким движением ушел вправо, поэтому рой серебряных картечин прошелся по его морде и шее вскользь, но и этого хватило чтобы зверь выпустил из лап решетку и взвыл, но скорее от ярости, чем от боли. И Дмитрий ясно услышал в его рыке угрозу священнику и его имя.