Я тоже улеглась, мой затылок упирался в плечо Лорину, наши виски соприкасались.
– Ой!
От неожиданности я вздрогнула.
– Что?
– Щекотно!
Я поджала ухо, кисточка которого щекотала брату шею.
– Закрой глаза, расслабься, ни о чем не думай. Представь, что перед тобой черная стена.
– Я знаю, что это такое, так входят в транс перед заклинанием.
– Я кому сказала слушаться меня. Для транса нужно сосредоточение, а здесь, наоборот, расслабленность. Элхоор приходит сам, когда сочтет нужным.
– Ладно, – Лорин немного повозился, но вскоре затих. Дыхание брата стало размеренным и ровным, похоже, он все-таки загонял себя в магический транс. А вот я никак не могла успокоиться, перед глазами так и вставал Фарн, лицо в шрамах, нелепо висящее ухо… С мыслями о беглеце меня и затянуло в Элхоор. Рядом сгустком тепла ощущался брат. Лорин пошевелился, вскинул голову, в мире теней его кожа светилась чистым белым светом, он ветрел головой, хотя глаза – не главное в Элхооре. Казалось, мы висели в каком-то сером тумане, ни намека на Кенн-Лиш здесь не было.
– Это и есть Элхоор? – теперь брат рассматривал собственные руки, шевелил светящимися пальцами, ощупывал лицо.
– Да. И если ты сможешь определить, что это такое на самом деле, я буду тебе очень благодарна.
Лорин привстал, оглянулся на меня, вздрогнул от неожиданности, потом улыбнулся.
– Синни! Ты прекрасна!Его восторг был настолько искренним, что я чуть не расплакалась.
– Спасибо!
– У меня такое чувство, что именно здесь ты настоящая! А где башня? Куда делось все? И где Аргон?
– Аргон не в Элхооре, поэтому мы его не видим. А башня, она здесь, просто…
Словно в ответ на мои слова пространство заколебалось, серый туман завихрился клоками. Возникло чувство, что на нас сморят тысячи зеленоватых глаз.
Я учтиво поклонилась, и мир вновь пришел в равновесие.
– Ну что, так и будем здесь сидеть?
Лорин недоуменно смотрел на меня.
– Ты же хотел увидеть Элхоор.
Вскочив, я одним движением подняла его на ноги.
– Но куда здесь идти?
– Да куда угодно! – охватывало дикое веселье от избытка силы, которой наделял меня мир теней, обрадованный моим возвращением. Я потянула Лорина прямо сквозь серую мглу. Выскользнув из ее окружения, мы нырнули в мир света и радости.
Небо Элхоора по-прежнему оставалось недружелюбно-пасмурным, но сейчас его освещала радуга. И все вокруг было разноцветным, мелькали яркие огоньки, неслись в разные стороны какие-то пестрые тени. Казалось, что весь мир перемешали, да так и оставили. Можно было обнаружить траву над головой и кусочки неба под ногами. И во всем этом хаосе царила радость. Так приятно лететь, опираясь на радужные крылья, и нести за собой светлую тень – Лорина.
Мы вроде бы сталкивались с кем-то, танцевали на сочной зеленой траве, пили вместе с сарино приветственные кубки за мое здоровье, творили все, что душа пожелает, пока вдруг перед нами не выросла черная тень, занимающая почти полмира.
– Возвращайтесь, скоро утро! – сказала тень, блеснув алыми глазами.
Слушаться не хотелось, но тень отрезала путь в любом направлении, направляя нас к столбу серого тумана, уходящего в небо…
Кто-то похлопал меня по щекам. Я открыла глаза и с трудом сосредоточила взгляд на бледном лице, полускрытом черными спутанными волосами.
Аргон недовольно скривил губы.
– Я думал, ты вышла из того возраста, чтобы присматривать за тобой, как за маленьким ребенком, способным заблудиться в Элхооре.
Мне стало очень стыдно перед советником. Надо же было так опозориться, перестать контролировать себя. Но мне так хотелось все показать Лорину, посвятить брата в свои дела, поделиться сокровенным, приобщить, так сказать, к тайному знанию.
– Позаботься о брате, – гилион кивнул на Лорина.
Я обернулась. Лорин еще спал, под глазами залегли черные тени, лицо стало бледным. Он же был там в первый раз!!! И так долго!
Пальцы вспыхнули радужным свечением, я принялась растирать ледяные руки и грудь Лорина. Вскоре он глубоко вздохнул и открыл глаза, в них еще светились просторы Элхоора.
– Как ты?
– Замечательно! Я никогда… – Лорин попытался встать. – Ой! –ноги подогнулись, и он вновь растянулся на плаще. – Что со мной?
– Немного перестарались. Я тебя подлечила немного, но боюсь, что большего сделать не могу. Тут может помочь только хороший отдых.
– Только боюсь, на долгий отдых у нас нет времени, – Аргон собирал вещи.
– Почему это? – возмутилась я.
– Пока вы баловались ночью, мне пришла весточка из Хемеля. Совет немедленно хочет видеть тебя. Позавтракаем в дороге, – советник подошел к Лорину, вскинул его на плечо, не смотря на все попытки сопротивления, и спрыгнул вниз.
– А чего это ты раскомандовался? – я сверху возмущенно смотрела на гилиона.
Аргон поставил Лорина на ноги. Брат пошатнулся, и советник, поддержав его под локоть, усадил у стены.
– Нет времени препираться. Давай с тобой потом поругаемся, в городе. Дело очень важное.
Я подозревала, что это может быть за дело, и о причинах спешки, поэтому решила больше не спорить.
Видя, что я мнусь на краю, не зная, как слезать, Аргон вытянул перед собой руки.
– Прыгай, я поймаю.
– Попробуй только уронить!
Воздух просвистел в ушах, и я уже в объятьях советника. Аргон поставил меня на пол и подозвал волка.
Я обернулась к Лорину.
– Ты сможешь верхом ехать?
– Да, наверное, – он встал, опираясь о стену.
Мы оседлали животных. Гилион помог Лорину взобраться в седло. Можно было трогаться в путь. На прощание я прижала ладони к стенам Кенн-Лиш, благодаря за кров и убежище, Аргон сделал то же самое. По башне будто легкий вздох пронесся, ветви в вышине затрепетали.
– Трогаемся! – советник уже был в седле. Я последовала его примеру, и мы покинули Кенн-Лиш.
Меня снедала тревога о предстоящем разговоре с Советом. Вдруг Фарн успел натворить что-нибудь ужасное. Краем глаза присматривая за дремлющим в седле Лорином, я обратилась к Аргону.
– Скажи, советник, а не слышал ли ты о ллиннэх по имени Фарн. Возможно, он пропал еще до войны.
Аргон посмотрел на меня каким-то странным взглядом. При свете дня в его лице не было ничего необычного. Ллинни, как ллинни. Не молодой и не старый на вид. Может только чересчур мрачный. Мне показалось, что он знает что-то о Фарне.
– Фарн? Чертополох? Среди ллиннэх это распространенное имя. Скорее всего, его владелец имеет рыжие волосы.
– Рыжие, – подтвердила я. На этом разговор захлебнулся.
Гилион вел нас тайными тропами, так что к вечеру мы оказались в столице. Лорин чуть с коня не свалился, когда вдруг вместо обычного леса вокруг нас оказались круглостволые, похожие на огромные бочонки с кроной деревья-дома, ютящиеся один к другому. Кое-где среди них возвышались Кенн-Лиш, а в центре Хемеля горбился зеленой спиной со сползающими по бокам деревцами могучий холм – дворец Пресветлого короля. На его вершине возвышалось одно, но очень могучее дерево.
Из зимы мы резко нырнули в лето. Хемель защищала от холода невидимая граница. На деревьях шелестела листва, детишки возились в высокой сочной траве. Жизнь била ключом. Но когда мы проезжали мимо, все вокруг замирало, люди разбегались, только из всевозможных щелей за нами наблюдали внимательные глаза.
– Почему они все убегают? – недоуменно спросил Лорин, глядя как лопоухий малыш, подхватив упитанного зеленого лисенка, улепетывает прочь.
– Они боятся. Боятся тебя, вилиец. Вилийскими магами пугают детей.
Брата передернуло.
– Но ведь после войны никаких нападений со стороны Вилии больше не было!
– Не было. Да, так оно и есть. Была только травля на границе. Ллинн-хеймцам запретили пересекать Волчью Глотку, нашим кораблям нет доступа в ваши порты, все торговые соглашения аннулированы.
– И все это из-за крошечного кусочка земли?! – Лорин возмущенно махал руками, заставляя своего коня вздрагивать.
– Все это из-за того, что мы не люди. Сколько Вилия воевала с Наяром из-за спорных территорий? И ни разу это не приводило к таким последствиям.