– Кевин, прошу вас, прекратите это, – пробормотала Саманта.
Он холодно улыбнулся, упиваясь своей властью. Она не посмеет поднять шум, и он может делать с ней что хочет. Она заплатит за все унижения, которые ему приходилось терпеть не один год.
Саманта дрожала от холода, когда они вышли из отеля.
– Что, Саманта, холодно? – засмеялся Кевин, подталкивая ее на тротуар. – Или ты предпочитаешь, чтобы я называл тебя Сэм, как твои любовники?
– Разумеется, без верхней одежды холодно, – ответила Саманта на первую часть вопроса, проигнорировав вторую. Может, удастся воззвать к его совести?
– А когда Гилкрист тебя раздевал, не было холодно?
– Кевин, прошу вас, не делайте этого, – сказала Саманта. – Я…
– Замолчи, женщина! – отрезал он. – Я не желаю слушать твою ложь.
– Кевин… – Она застонала, когда Кевин дал ей пощечину. Слезы жгли глаза.
Он втолкнул ее в двери «Авроры» и потащил по лестнице. Саманта не отважилась звать на помощь, потому что он снова приставил ей к боку оружие.
Комната, куда Кевин ее привел, выглядела убого и мрачно. При свете фонаря, висевшего у двери, можно было различить туалетный столик, где лежал косметический набор и стояла лакированная шкатулка для украшений.
– Туда, – приказал Кевин, подталкивая ее пистолетом, и улыбнулся, когда она попятилась. – На кровать.
Саманта осторожно присела на самый край и сложила руки на коленях.
Злобно посмеиваясь, Кевин рассматривал ее бледное лицо.
– Устраивайся поудобнее, дорогая. Это будет длинная ночь. Очень длинная. – В его глазах за стеклами очков блеснула похоть. – Когда я увидел тебя первый раз, – сказал он, приблизившись к кровати, – я хотел тебя, как никогда не хотел ни одну женщину. Ты знала, что я люблю тебя?
– Да, – прошептала Саманта. – Так, по крайней мере, мне казалось.
Кевин убрал пистолет под пальто и остановился перед ней.
– Вместо того чтобы взять тебя, как намеревался, я послушался Гилкриста. Он уговорил меня дать тебе право выбора, как мы и договорились, прежде чем посылать за тобой.
– Я и выбрала, – мягко сказала Саманта. – Мне очень жаль, Кевин, но я не смогла полюбить вас. Почему? Этого я не могу объяснить, но я считала вас своим хорошим другом.
– Другом? – проворчал он и, схватив ее за плечи, прижал к матрасу. Когда Саманта пронзительно вскрикнула и попыталась освободиться, он засмеялся. Она умолкла, изумленно глядя на его изменившееся лицо. – Больше года я смотрел на твой очаровательный портрет, – продолжал он, – и желал тебя так сильно, что это причиняло мне боль. Потом ты приехала и улыбнулась мне. Вот и все, что я получил. Ты улыбалась мне. Ты дразнила меня. Позволяла трогать и целовать себя, но только по-братски. А с Гилкристом спала.
– Кевин, я… – Саманта снова вскрикнула, когда он приблизил пальцы к ее блузке, но, к счастью, не разорвал ее. Вместо этого он медленно расстегнул верхнюю пуговицу и погладил кожу под воротничком. Но, заметив, что его ласки вызывают у нее ужас и отвращение, пришел в бешенство. Его глаза превратились в узкие щелочки. Он снова засмеялся и поднялся, жестом приказав Саманте последовать его примеру. У нее дрожали руки, когда она повернулась лицом к нему.
– Я думал, ты леди, Саманта. Но ты такая же, как остальные шлюхи в Доусоне. Посмотрим, какова ты в постели. – Кевин хихикнул и в злобном ликовании приказал: – Давай раздевайся!
Лицо ее покрылось мертвенной бледностью.
– Кевин, прошу вас, не надо. Вы с Джоулом сами дали мне право выбора.
– Да, но ты предпочла его! Хоть бы раз кто-нибудь выбрал меня! Даже мать встала на сторону того ублюдка и заставила признать его отчимом. Я думал, ты – другая. Ты была девушкой моей мечты. И сейчас ты – моя, Саманта! – Он расстегнул еще одну пуговицу на ее блузке. – Раздевайся!
– Кевин, вы упомянули об отчиме и вашей матери. Что плохого они вам сделали? – Саманта тянула время.
Кевин скривил рот и, взяв ее за плечи, встряхнул.
– Этот подонок украл у меня ее любовь. Он думал, что может стать мне отцом, но это было невозможно. Он очаровал мою мать. Очаровал моих сестер и братьев, но ему не удалось одурачить меня. Я знал, что он собой представляет. Он был один из них…
– Один из них? – Саманта стояла неподвижно, всячески скрывая свой страх.
– Он был десятником с шахты.
– Я… я не понимаю, Кевин.
Его широкие пальцы больно скрутили ей волосы. Выдергивая шпильки, он бросал их на пол. В отблесках северного сияния за окнами отеля ее черные кудри приобрели красноватый оттенок. Кевин сгреб их и потер ими лицо.
– Они такие мягкие и приятные! Снимай блузку. Дай мне потрогать все остальное.
– Кевин, за что вы ненавидели своего отчима? – прошептала Саманта. Чем дольше ей удастся тянуть время, тем больше шансов, что Джоул их найдет. Ее сердце взывало к нему, прорываясь сквозь страх и отчаяние.
Кевин грубо обхватил ее лицо ладонями. В глазах у него появился безумный блеск.
– Мой отец пытался делать добро своей семье и поплатился за это жизнью. Кому понравится, что мать спит с убийцей отца?!
– Кевин, извините, я не знала, – быстро сказала Саманта тоном, полным сострадания. – Вас, должно быть, больно ранило, когда она решила выйти за него замуж.
Он ударил ее по лицу так хлестко, что в ушах зазвенело. Она вскрикнула и, ударившись о стену, в ужасе уставилась на него. Это был не тот мужчина, которого она знала, живя на Пятнадцатом верхнем.
– Не смей так говорить о моей матери! – закричал Кевин. – Этот подонок заставил ее выйти за него замуж. – Заметив недоверие на лице Саманты, он зарычал: – Да, заставил! По доброй воле она никогда бы этого не сделала. О, разумеется, мать притворялась, что счастлива, но я ей не верил. Вот почему я убил его!
Саманта молча проглотила шокирующее признание. Они с Джоулом не знали настоящего Кевина и его истинных чувств, которые он скрывал под маской спокойствия. Напрасно они с Джоулом доверяли ему. То, что он сейчас отпустил Джоула, ничего не значит. Он просто испугался полиции.
– Хватит болтать! Раздевайся, женщина!
Отказ в данном случае означал смерть. С такой же ненавистью в глазах Кевин говорил о человеке, которого убил. Саманта видела единственный путь к спасению – позволить унизить себя. Это был сравнительно небольшой выкуп за шанс выжить. Она никак не могла дрожащими пальцами справиться с пуговицами, но, в конце концов, легкий шелк выскользнул у нее из рук.
Кевин подошел ближе и коснулся ее теплой кожи над кружевной сорочкой. Он засмеялся и обнял Саманту за талию. Она не сопротивлялась, опасаясь расправы.
Кевин наклонился и провел губами по ее телу. Пока его пальцы развязывали тесемки у пояса, она стояла, закрыв глаза. Нет, это не должно случиться… Но в следующий момент ее юбки упали на пол, и с губ у нее сорвался тихий стон.
Теперь она оставалась в одном белье. Как только Кевин вновь прикоснулся к ней, она не стерпела и наотмашь ударила его по лицу. Из его искаженных губ исторглось рычание. Толкнув ее на матрас, он вытащил пистолет и замахнулся. Но не успел нанести удар – кто-то постучал в дверь.
Вместе с повторным стуком за дверью послышался чей-то приглушенный голос. Саманта подумала, что Джоул разыскал их раньше, чем она ожидала. Кевин поднялся и шепотом приказал ей не двигаться.
Голос за дверью принадлежал не Джоулу. Саманта слышала этот голос еще до того, как оказалась на Пятнадцатом верхнем.
– Палмер! – простонала она.
Кевин гневно сверкнул глазами и взвел курок.
– Чего вы хотите? – крикнул он из-за запертой двери.
– Вы должны покинуть «Аврору»! Улица в огне! Шаги в коридоре и голос, выкрикивающий приказы, подтверждали, что констебль Френч предупреждает о пожаре всех постояльцев. Саманта перевела взгляд на окно.
Мерцающий красный свет не был северным сиянием, пламя пожара находилось намного ближе к земле. Пока Кевин буквально застыл у двери, Саманта вскочила на ноги и тем самым вывела его из оцепенения.