Саша наклонилась вперёд и ответила ему тем же взглядом.
- Пошёл в жопу, мент! Что я в тебе только нашла – мелкий, эгоистичный ублюдок, убежавший к другой. Я ему всю себя отдала, золотыми горами осыпала, такую жизнь обещала – закачаешься. А он к другой как ошпаренный! И теперь ты хочешь, чтобы я с тобой сейчас откровенничала, соплями исходила и совесть в себе искала? Улыбок-радости тебе не завернуть?!
Услышав это, Лёша прикрыл глаза. Вопреки внутреннему напряжению и убегающим минутам, вес которых был для него просто бесценен, полицейский попытался расслабиться и сменить тактику импровизированного допроса.
- Сашенька, - начал он тихим голосом, из-за чего её еле-заметно передернуло. – Пойми, ты настояла на сегодняшней дате в разговоре с координатором, и у нас теперь такой шухер идёт по городу, ты даже не представляешь. Просто невероятная вздрючка, и добром это не кончится. Помнишь, когда я уходил, ты мне всё время говорила: «Чем мне доказать, как сильно я люблю? Хочешь, я подарю тебе радугу?»
Саша кивнула, внимательно слушаю его.
- Я тогда говорил, что мне ничего не нужно, а сейчас я тебя очень прошу – подари мне радугу, скажи, кто цель. Это же для тебя никакого значения не имеет, а мы позаботились о предполагаемых жертвах, и стрелку просто не в кого будет стрелять. Но, а мы сможем поймать его, и раскрутить целую приступную цепь. Они ответят за множество преступлений. Знаешь, сколько они уже бед натворили, сколько людей загубили? На этих ребят уже целые тома из «висяков». Сашка, ты же всегда была такая жизнелюбивая! Сашенька, милая – подари мне радугу.
- Кстати, почему ты мне не верил?
- Я уже и не помню, - так же тихо продолжил Лёша. – Ты сложный человек, тебе сложно верить, и сложно понять, где вымысел, а где правда. Я другой, мне нужна простота и уверенность…
Саша молча смотрела на него, сжимая подлокотник своего кресла. Её взгляд то концентрировался на его лице, то вновь уходил в себя, выдавая бешеную карусель мыслей.
- Саш?
- Нет, Лёш, не могу.
- Да ёп… Саша, ну никого нет в городе, в кого можно выстрелить!
- Откуда ты знаешь? – сказала она, приподняв бровь.
- Да пошла ты!
- Ой, какие нежные нервишки стали у всех! А не пошёл бы ты, урод!!!
- Ты совсем охрене…
Не успел он договорить, как дверь кабинета открылась и впустила одного из полицейских с короткой стрижкой.
- Алексей Викторович, мы всё…
Лёша даже не обернулся в его сторону, продолжая смотреть на Сашу.
- Саш?
- Ох, - насмешливо простонала она, - под белые рученьки…
Он, сдаваясь, поднял руки вверх и кивком дал понять, что преступницу можно уводить. Копошения по квартире и приготовления к выезду заняли около пятнадцати минут, и вся процессия из четырёх человек вышла в подъезд. Позади двух оперативников шли Саша и Леша.
- И всё-таки, - размышлял он вслух, шагая по лестнице. – Понять не могу – зачем?
- В смысле?
- Зачем такие крайние меры? У тебя же всё есть, для чего тебе это?
- Хреново, ты знаешь женщин, Лёш! Ты думаешь нам вот это вся роскошь нужна? Ты думаешь, получая всё это, мы успокаиваемся и складываем лапки? Дурак! У нас память намного лучше вашей, и все признания, и все обиды мы помним до секунды. Женское сердце никогда не успокоится, пока не найдёт две вещи – любовь и месть. А всё эта шелуха из денежных знаков просто пыль по сравнению с этим.
- Доиграешься ты в свои игры, – вздохнул он.
Саша горделиво приосанилась и насмешливо крикнула на весь подъезд.
- Мы еще посмотрим «кто-кого»!
Несколько пролётов и канвой добрался до улицы, где оперативники начали махать полицейской машине, чтобы подъезжала ближе.
- Лёш… - тихо сказала она, пока другие были заняты.
- Мм…
- А давай как в старые добрые, возьмёмся за руки и…
Неожиданно её голова дёрнулась, и Саша мешковато осела прямо на холодный асфальт. Во лбу маленьким красным отверстием красовалось пулевое ранение.
Следующие минуты Лёша плохо соображал, что он делает и как быстро всё развивается. Адреналин и неимоверная злость выключили все рациональные функции. Мир схлопнулся до театра теней в аквариуме, где смазанные действия превращаются в пятна, а звуки тонут под водным давлением – вот всё двигается в одну сторону, вот две плечистые тени промелькнули в другом направлении, он им что-то крикнул, вот какой-то забор, затем препятствие, ещё одно препятствие, опять брань, лестница и звуки громкого крика…