— Я так соскучилась по тебе, Джефф! — вырвалось у нее, пылко и страстно.
— О, Марион, как же я по тебе соскучился! — искренне, с болью в голосе, признался он. Заключив жену в объятия, он страстно припал к ее губам. От его долгих жгучих поцелуев она дрожала, как в лихорадке, и извивалась всем телом.
Будто сквозь сон Марион услышала скрип шедшего вниз замочка «молнии», вшитой на спинке ее платья. Пальцы, слегка огрубевшие от садовых работ, нежно заскользили под атласом ее платья и сбросили его с ее плеч. Мгновение — и одежда прохладным ворохом упала к ее ногам.
Два шага вправо — и они оба сели на кровать. А потом упали, ни на мгновение не переставая целоваться, словно утоляли жгучий голод.
Он молниеносно снял с нее нижнюю юбку и бросил на пол. Его брюки оказались там же. Еще секунда — и их ничто больше не разделяло.
Вглядываясь в красивое лицо мужа, Марион заметила, что он едва сдерживает улыбку.
— Чему ты улыбаешься? — прошептала она, прижав ладонь к его губам.
— Когда мы поженились, нам казалось, что мы познали в любви все до конца. — Он перевел взгляд с ее губ на груди. — Почему никто не предупредил нас?
— О чем? — спросила она.
— Что с годами любовь становится еще более страстной и глубокой.
Облегченно вздохнув, Марион согласилась с ним:
— Да, Джефф, и я должна тебе столько сказать…
— Я тоже, дорогая, но сейчас…
Его тело придавило ее. Он опустил голову и стал снова целовать ее, и каждый его поцелуй рождал в ней обжигающую волну томления. Вскоре их страсть достигла такой силы, что все, что Марион собиралась ему сказать, вылетело у нее из головы. Все, кроме безмолвной мольбы: Только бы ты был со мной!
Джефф медленно и долго просыпался, но даже сквозь сон его не покидало ощущение приподнятого настроения и какой-то особой легкости на душе. И тут он понял, почему у него сегодня утром такое хорошее расположение духа. Один поворот головы — и его взгляду предстала крепко спящая жена с едва заметной улыбкой на губах, с разметавшимися по подушке прядями светло-русых волос. Он довольно улыбнулся. Боже мой! Можно подумать, что это они обвенчались вчера в церкви! И будто у них была первая брачная ночь!
Он приподнялся на локтях и осмотрел спальню. Их одежда была разбросана повсюду. Джефф вновь улыбнулся довольной улыбкой, осторожно соскользнул с кровати и стал наводить в спальне порядок.
Подняв атласное платье Марион, Джефф повесил его на спинку стула, рядом поставил ее туфли. Свой смокинг он нашел на полу и тоже повесил на стул. Когда дошла очередь до нижней юбки, то он открыл ящик для белья и положил было юбку туда, но потом вытащил — вдруг Марион захочет ее выстирать? Он уже хотел задвинуть ящик, как вдруг увидел там пузырек с лекарством. Джефф замер, потом взял пузырек и стал рассматривать. Марион заболела? — пронеслось у него в голове. Он прочел надпись на этикетке, и это так его потрясло, что несколько секунд он находился в состоянии, близком к шоковому. Только сердце бешено колотилось. У Марион будет ребенок?
Он быстро повернулся, готовый разбудить жену радостным криком, но вдруг весь сжался от неожиданной мысли: почему же Марион ничего ему не сказала?
В ящике лежало расписание посещений доктора Туми. Джефф быстро пробежал его глазами. Мозг лихорадочно работал. Значит, Марион была на третьем месяце!
Ошеломленный, он бессильно опустился на первый попавшийся стул. Гнетущее чувство невосполнимой утраты овладело всем его существом. Марион узнала, что беременна, и решила скрыть это от него. Почему они не отпраздновали эту новость вместе? Почему Марион не поделилась с ним этой радостью? У нее какие-то свои планы? Утаить от него такое событие! Но почему?
Он ощутил опустошенность. Одиночество, которое, казалось, больше не вернется, сдавило ему сердце. Он пристально вглядывался в лицо своей безмятежно спавшей жены и не мог отделаться от чувства, что он ей случайный знакомый, заглянувший на чашечку кофе.
Новость, которая при других обстоятельствах сделала бы его счастливым, убила его. Боль утраты была до того невыносима, что у него на лбу проступил холодный пот. Марион считает, что ему не следует знать о ее беременности. Значит, ею по-прежнему владеет желание расторгнуть их брак.
А он-то считал, что причина их разлада — Тиффани! Сыграло свою роль вмешательство в их жизнь Тиффани или нет — какое это имеет значение! Их семейная жизнь дала трещину задолго до появления мисс Тейлор, но он обвинил во всем ее, потому что это давало ему шанс бороться за любовь Марион.
Как он ошибался!
Их с Марион разлад имеет более глубокие корни, чем история с Тиффани. Он стал лишним в жизни Марион. Лишним и ненужным до такой степени, что она даже не сочла нужным сообщить ему, что он скоро станет отцом их ребенка.