— Скажи, как отнеслась Робин к нашему разрыву?
Марион была поражена, услышав из уст Джеффа слова об их разрыве, произнесенные будничным тоном.
— Она… ничего не знает. Семье я еще ничего не сказала. — Это была чистая правда, никто ничего не знал. Кроме Бронвин. Рана еще не затянулась, гнев еще не остыл.
Марион опасалась к тому же возмущения со стороны деловых кругов города, построивших свой бизнес на свадьбах. Они с Джеффом стали бы первыми из венчавшихся в этой самой церкви, кто расторг узы брака. Гибель столь лелеемого мифа была бы для многих ужасным ударом.
Джефф думал несколько секунд.
— А, я понял, почему ты звонишь. Робин хочет пригласить меня на свою свадьбу!
— Нет.
— Нет? — Он, что было ясно по голосу, удивился и немного обиделся.
— Она хочет не просто пригласить… — У Марион стали сдавать нервы. — Робин и Нейт… они хотят… чтобы мы… — она зажмурилась, прежде чем закончить фразу, — сопровождали их к алтарю.
— Ты шутишь! — Его голос стал глухим, как из колодца.
— Ничуть.
— Ты, конечно, им отказала? — допытывался Джефф.
— Не совсем.
Его дыхание участилось.
— Значит, ты сказала «да»?
— Ну…
— Марион, как ты могла? Как, черт возьми, мы появимся на их свадьбе, если мы разошлись?
— Не знаю! — выкрикнула она: его раздраженность передалась и ей. — Я не могу отказать Робин быть ее посаженой матерью. Я звоню тебе, чтобы предупредить, что Робин в городе!
— Ясно!
— Если ты вдруг встретишь ее, пожалуйста, не говори о нашем разрыве. Я сама скажу ей в подходящий момент.
Он вздохнул:
— Как это все некстати.
— Ты думаешь, я другого мнения?.. — вырвалось у нее.
— Успокойся, прошу тебя! Я не хочу ссориться по телефону!
— Скажите на милость! А где же ты хочешь ссориться? — Тут Марион спохватилась и сказала примирительным тоном: — Извини, я тоже не намерена ссориться.
— Ладно. Мы оба очень измучены. — Джефф говорил усталым голосом, и Марион ужасно захотелось узнать, как у него прошла эта неделя. — Послушай, — продолжал он, — мне надо заехать домой и взять кое-что из одежды. Ты не возражаешь, если мы продолжим наш разговор вечером?
— Вечером? — Она вздрогнула. — Ты вечером приедешь домой?
— Да. Что-нибудь около восьми. Я должен присутствовать на очень важном заседании. — Она молчала. Тогда он спросил: — Ты никуда не уйдешь?
— Нет. Но, видишь ли, я тоже буду на этом заседании.
— В Земельном комитете? — уточнил он.
— Да.
— Тогда там и увидимся.
— Конечно. — Марион повесила трубку и сжала в отчаянии руки. В комнате было тихо, но одна фраза, сказанная Джеффом, не выходила у нее из головы: «Мне надо заехать домой и взять кое-что из одежды».
Если у Марион и теплилась надежда на восстановление брака, то теперь намерения Джеффа стали для нее более чем прозрачны.
Заседания Земельного комитета проходили каждую среду в конференц-зале мэрии.
Как член Комитета по охране природы Марион официально выступала против планов огромной корпорации «Ситем» из Бостона купить несколько акров земли в Итернити и застроить их многоквартирными домами с видом на океан. По мнению Марион, это разрушило бы красивейший район города.
Она приехала в мэрию вовремя, несмотря на плохое самочувствие. Все уже собрались, но руководство «Ситем» не соизволило покинуть свой высотный бостонский офис. Да это было и не нужно. В первом ряду сидел только что нанятый фирмой юрисконсульт — Джеффри Кент собственной персоной.
Глава вторая
Стараясь не глядеть на Джеффа, Марион села рядом с коллегами из своего Комитета. Несколько минут она вполголоса говорила с ними, а сердце бешено колотилось. Изо всех сил она старалась успокоиться. Ей было очень тяжело впервые после их разрыва столкнуться с Джеффом, но, видно, первые дни всегда самые трудные. Потом станет легче.
Справившись с волнением, она наконец посмотрела в его сторону. Джефф оглянулся. Внезапно ее пронзила острая боль. Потерять такого мужа! Каким опустевшим стал их дом после его ухода! В этом она призналась себе только сейчас.
Он приветствовал ее кивком головы. Холодный взгляд, крепко сжатые губы.
Марион кивнула ему в ответ, пристально окинув его взглядом, словно увидела в первый раз.
До чего же он хорош! Одной фразы: «Он само совершенство!» — было достаточно, чтобы, рассказывая о нем своей подруге Бронвин, нарисовать портрет Джеффа. Высокий, смуглый, красивый. И хотя это были далеко не все качества, которые делали его привлекательным, женщины в первую очередь замечали его стройную и высокую — шесть футов один дюйм — фигуру, крепкие рельефные мускулы, карие глаза, опушенные длинными темными ресницами, и густые каштановые волосы.