28
В кино драка на ножах идет долго, потому что так полагается по законам кинематографа: все должно быть красиво и держать зрителя в напряжении. В реальной жизни такие драки очень короткие, потому что ты бьешься насмерть, и тебе плевать на эстетику — ты просто хочешь выжить. Рафаэль и Гектор метнулись друг к другу в одно и то же время, но то, как они сталкивались лезвиями ножей, блокировали удары руками, двигались и уворачивались — все это происходило слишком быстро, что мои глаза могли за всем уследить. Это был словно какой-то спецэффект, и вот предплечье Рафаэля уже кровоточит, а у Гектора кровь текла по боку. Размытое движение и снова кровь. Рана на боку кровоточила сильнее — она была ярко-красной, и я надеялась, что порез глубокий, но точно знать не могла. Они оба игнорировали свои раны, как будто в этом не было ничего особенного. Никто из них не колебался. Большинство людей мешкают, когда их ранят, и многие в этот момент погибают, потому что в такой момент тот, кто остался цел, получает преимущество, но никто из этих двоих на песке не совершил ошибку новичка. Первое столкновение развернуло их на арене, так что теперь Рафаэль стоял к нам лицом, а Гектора я наблюдала со спины.
Рафаэль был полностью сосредоточен на мужчине, стоявшем напротив него. В спальне я знала, что это такое — когда он полностью на мне сосредоточен, но вот так — никогда. Мир как будто сужается до того человека, который стоит перед тобой. Люди уверены, что секс — это просто интимный физический акт, но они ошибаются. Интимность для большинства людей означает удовольствие. Эти люди никогда не бывали в серьезных драках. Когда кто-то пытается убить тебя в ближнем бою, с помощью ножа или голыми руками — это чертовски интимно, и интимность такого рода способна подарить тебе кошмары.
Гектор и Рафаэль мелькали на песке размытыми пятнами, и я вновь ругнула себя за то, что не могла понять, что именно они делали. Я, вроде как, хорошо управляюсь с ножами, но их скорость просто ослепила меня и сбила с толку, так что я понятия не имела, что у них там происходит. Они скользили, уворачивались и использовали свободные руки, чтобы ставить блоки и уходить от ударов. Внезапно по плечу Гектора потекла кровь. Порез на боку уже дотек до края его оранжевых шорт и окрасил ткань темным. Эта рана казалась серьезнее всего, что они успели друг другу нанести за это время. Она глубокая? Или просто неудачное место? Я могла бы спросить Клодию, но Гектор метнулся к Рафаэлю, и тому пришлось отступить. Сперва я раны не заметила, потому что его длинные черные шорты ее скрывали, но ткань была разрезана на бедре. Цвет и закрытый фасон шорт мешали мне понять, насколько там все паршиво, но это был еще один порез, что само по себе достаточно плохо.
Я подумала о том, что Рафаэлю нужно закончить все это как можно скорее. Чем дольше идет драка на ножах, тем выше шансы, что тебя ранят или еще чего похуже. Только потому, что они оба были чертовски хороши, бой длился так долго, но постепенно они выводили друг друга из строя. Если в ближайшее время не произойдет чего-то из ряда вон выходящего, мелкие порезы могут повлечь за собой ошибки.
Я услышала шепот Клодии:
— Прикончи его.
Мне даже не надо было переспрашивать, чтобы знать, что наши мысли сходятся.
Гектор сделал выпад, нацелившись в печень, а Рафаэль использовал нож и свободную руку, чтобы пропустить его мимо себя, и я знала, что нож что-то задел, потому что в свете огней мелькнула пролитая кровь. Рафаэль каким-то образом задел его ногу, потому что теперь Гектор стоял на коленях, а рука Рафаэля, которой он держал нож, оказалась заблокирована на уровне груди. Свободной рукой он потянулся к горлу Гектора. Что, блядь, он там собрался делать?
Рука Рафаэля коснулась шеи Гектора, после чего хлынула кровь — темная, и ее было много. Рука Гектора метнулась к паху Рафаэля, но удар пришелся на внутреннюю сторону бедра, и кровь полилась оттуда тоже.
— Что за хрень? — Не поняла я.
— Когти. — Пояснила Клодия, прежде, чем Рафаэль выдрал их из глотки Гектора, а Гектор проделал то же самое с бедром Рафаэля. Он разорвал ему ногу, и длинные шорты повисли клочьями, хлынула кровь, но она брызнула и из глотки Гектора, окрасив песок мокрым всплеском в форме дуги.
Рафаэль с трудом удерживал свой вес на ноге, одновременно контролируя руку Гектора, которую держал у груди, ножом сдирая на ней кожу, и все еще резал дальше. Будь они людьми, драка была бы окончена, но людьми они не были, и я знала, что сильные оборотни способны вылечить раны на горле — даже такие серьезные.