— Моя королева, что не так?
Мой голос был тихим, потому что я все еще прислушивалась к пульсации этой силы.
— Я не уверена, что что-то в принципе не так. Если это то, как ощущает себя Рафаэль, то неудивительно, что он ходит, задрав нос.
— Наши прикосновения все еще помогают тебе? — Уточнила Пьеретта.
— Уже не так сильно. Давай проверим, что будет, если мы не будем соприкасаться.
— Теперь и я чувствую силу всех наших в одном месте. — Подала голос Клодия.
— Дело не только в этом. — Сказала я, и высвободила свою руку из хватки Пьеретты. В ту же секунду, как ее кожа перестала соприкасаться с моей, сила омыла меня, подобно гигантской океанской волне. Так. Много. Силы. На секунду я перестала дышать, как будто задержала дыхание, дожидаясь, пока волна сойдет, и я смогу высунуть голову на поверхность.
— Анита. — Позвала меня Клодия, и ее голос был резким.
Это застало меня врасплох, и я вдруг начала дышать — так, как если бы и вправду все время это была под водой и только что вынырнула.
— Что там еще помимо бойцовских ям? — Спросила я.
— О чем ты?
— Такой объем силы не может исходить только от поединков.
— Пролитая кровь священна, моя королева, а пролитые жизни еще более священны.
Я как будто сражалась за каждое движение грудной клетки, необходимое, чтобы вдохнуть. Надо разобраться, как контролировать эту силу, до того, как мы выйдем из машины. У себя в голове я позвала:
«Жан-Клод, ты это чувствуешь?»
«Чувствую»
Его голос отдавался эхом.
«Как мне с этим справиться?»
«Я могу рассказать тебе, как оседлать эту силу, как заблокировать ее, но плыть сквозь нее гораздо труднее — она такая живая, ma petite, это не моя компетенция»
— Сила — это сила и есть, помоги мне с ней справиться. — Буркнула я.
— Мы постараемся, моя королева.
— Прости, я не собиралась говорить это вслух.
— Опять твои телепатические штучки? — Поинтересовалась Клодия.
— Ага.
— С Жан-Клодом?
— Ага.
— Мы подъезжаем к воротам. — Предупредила она.
Это была высокая ограда с колючей проволокой наверху.
— Время на исходе, Жан-Клод. Если у тебя есть какой-то совет, самое время его озвучить. — Я сказала это вслух, потому что мне было уже наплевать.
Он не стал тратить время на слова — просто показал мне свои знания и навыки управления сверхъестественными силами. Жан-Клод полагал, что века практики смогут мне помочь. У меня перед глазами замелькали воспоминания на эту тему, но они были как колода карт, которую ты тасуешь — ты видишь лишь подсказки и картинки вместо карты целиком, но я вдруг как будто бы смогла запомнить эти карты. Если что-то из того, что он знает, может мне помочь, я это что-то найду. Тут все дело в практике, потому что метафизике мы обучаемся точно так же, как и физическим навыкам. Все происходит не так формально, и группы поменьше — больше упора на индивидуальную подготовку, но мы еще никогда не были так хороши в этом деле, если забыть про Ричарда, который был для нас недостающим кусочком паззла. Я отмахнулась от этой мысли и поняла, что она не моя — это была мысль Жан-Клода. Потеря Ричарда сказалась на нем сильнее, чем на мне, потому что я нашла себе тех, кто заменил мне его в сердце и в постели, а Жан-Клод по-прежнему искал способ заполнить те дыры, которые оставил ему наш отсутствующий вервольф. Жан-Клод втянул свои чувства и мысли обратно, после чего осторожно закрылся от меня щитами. Он неплохо поднаторел в выборе тех вещей, которые разделял со мной метафизически. Я же по-прежнему ненароком сливала ему то, чем не собиралась делиться.
«Я рядом, если понадоблюсь, ma petite, а если нужда станет невыносимой, то буду рядом во плоти»
«Не вздумай рисковать собой»
«Я буду сама осмотрительность, ma petite»
Охранники, стоявшие у ворот, открыли их для нас, после чего внедорожник проскользнул внутрь, и поток силы вновь выбил у меня дыхание из груди.
«Помни о том, чему ты научилась, ma petite, je t’aime» (я люблю тебя, фр. — прим. переводчика)
«Je t’aime»
Только я успела об этом подумать, как у меня так сильно перехватило дыхание, что я с трудом сглотнула. Мы проехали сквозь магический круг из числа тех, что создавали мои друзья виккане и ведьмы, когда работали с магией, и, как все подобные круги, он был предназначен для усиления энергии и наполнения ею. Я словно очутилась внутри гигантского бьющегося сердца — сила была вокруг меня и ощущалась, как гудящая машина, но я знала, что она не была реальной. Магия подобна эмоциям — и то, и другое ощущается реальным до тех пор, пока ты не попытаешься объяснить их другим людям, и в этот момент они теряют всякий смысл.
— Для чего здесь постоянный магический круг? — Спросила Пьеретта. Она смотрела наружу сквозь затемненное окно внедорожника так, как будто искала источники угрозы или того, кто создал этот круг.
Я ответила ей, и мой голос прозвучал с придыханием, как будто я бежала.
— Чтобы удерживать силу внутри него.
— Мы же говорили тебе, что это наше место силы. — Сказала Клодия.
— Лупанарий ощущается иначе.
— Волки сильны здесь, в этом городе, но они — не мы. Родере ни разу не покоряли. Мы никогда не были разбиты настолько, чтобы забыть, кто мы такие — мы стояли единым фронтом на протяжении тысячи лет. — Клодия ответила с такой гордостью, и учитывая тот ревущий пульс силы, в котором я купалась, ей было чем гордиться.
Я ощутила, как глаза наполняются слезами, и не совсем поняла, почему. Я повернулась к Пьеретте и вцепилась ей в руку. Это дало мне своего рода якорь под напором прибоя из магии.
— Так вот что ты имела в виду, когда говорила, что все мы здесь, в Сент-Луисе, сломлены?
— Да. — Ответила она.
— Родере не сломлено. — Сказала я, и ощутила, как первая слеза непрошенной горячей дорожкой скатилась по моей щеке.
— Нет, они сильны и едины.
— Мы все должны ощущаться вот так?
— Я ничего не знаю про всех, но — да, это то, как должно быть.
— А леопарды могут стать такими?
— Только если мы вновь обретем наших волшебников.
— Волшебников?
— Без наших бруха мы бы не были родере. — Пояснила Клодия.
— Я ни разу не встречала ваших колдунов. — Удивилась я.
— А с чего бы? Ты не была здесь раньше, а они тебе не телохранители.
Я почувствовала себя такой маленькой под напором этой силы вокруг меня, как будто я должна была иметь в себе мощь, чтобы ответить, но ее не было. Мои звери зашевелились внутри меня — не как если бы они попытались подняться, а как будто они поняли мою мысль. Где же наша магия?
Гиена уставилась на меня своими карими глазами со зрачками-щелочками. Я посмотрела в них и поняла, что только сегодня узнала о том, что гиены тоже никогда не теряли свою магию. Какого хрена произошло со всеми остальными?
15
Когда я выбралась из внедорожника, Клодия была с одной стороны от меня, а Пьеретта — с другой. Водителю и штурману не разрешили остаться с нами — вернее, со мной. Они должны были отъехать и убраться с главной дороги вместе с остальными машинами. Мы ведь не хотим, чтобы полицейские, которые совершают объезд, засекли слишком много припаркованных тачек в складском районе.
Нас троих окружили огромные здания складских помещений, а за нашими спинами остались ворота и ограда. Совершать необдуманных действий я не собиралась. Мой взгляд скользнул в сторону реки, мимо тех немногих людей, которые остались за пределами склада. Сент-Луис слишком большой город, чтобы здесь было по-настоящему темно, но я бы почувствовала реку даже без дополнительного освещения. Миссисипи настолько огромная, что ее невозможно игнорировать на таком расстоянии. Ее энергия, поток — звук был слабым, но отчетливым, и шум воды был таким, как это бывает, когда ты точно знаешь, что неподалеку раскинулось большое озеро или, может, даже океан. И река создавала именно такое ощущение.