Фредди не может сделать ни того, ни другого, он может только смотреть, сдыхая от чёртовой безысходности, и, может быть, ещё подрочить в душе после того, как всё закончится. Большее ему не позволено, и Фредди за столько лет уже давно смирился с этим.
— Роджер, ты выглядишь так хорошо, что я реально могу трахнуть тебя, — смеётся Дэвид под одобрительный гул на съёмочной площадке.
Роджер действительно королева этого вечера, впрочем, никто и не сомневался. Выведи его на улицу и представь как Лиззи — люди не заметят подмены, конечно, до того момента, пока эта прекрасная леди не откроет свой рот.
— Иди на хуй, Дэвид, эта хрень чертовски неудобная, — усмехается Тейлор и показывает режиссёру фак, демонстративно поправляя свой чёрный кружевной бюстгальтер.
— Что за слова, юная леди, нужно вымыть твой рот с мылом? — смеётся Бри и шутливо грозит Роджеру пальцем.
— Прошу прощения, Мэгги, я не должна была так выражаться при старших, — отвечает Роджер, кидая в сурового Дики подушкой. Если честно, ему ужасно к лицу этот образ бабушки — Джон тоже иногда любит поворчать.
— Что за молодёжь пошла? — изображая старушку, кряхтит Дики под заливистый смех ребят.
Фредди смотрит со стороны. Ему бы тоже хотелось веселиться, но он словно чувствует себя ненужным. Иногда его реально посещает мысль, что ребятам было бы куда лучше без него. Роджеру уж точно.
— Ладно, хватит дурачиться, за работу! — командует Дэвид, возвращая всех к рабочему состоянию.
Правда, полностью настроиться на работу так и не выходит, ребята шутят, периодически срывая дубли и пытаясь втянуть Фредди в эту задушевную шутливую атмосферу. Тот сдержанно улыбается, отвечает на подначивания, а в голове только одна мысль: сорвать с Роджера одежду, оставив только чулки и женское бельё, и нагнуть его на ближайшей поверхности, шепча на ухо пошлости вперемешку с признаниями в любви. Роджер накручивает на палец прядь искусственных волос и улыбается широко, искренне и в то же время развязно, так, что Фредди становится тесно в этой чёртовой кожаной юбке. Ему необходим перерыв.
Ребята валятся на диван, смеются и, кажется, даже не замечают, что Фредди сбегает подальше, дабы успокоить своё не к месту разбушевавшееся либидо. Ему просто нужно покурить и хотя бы пару минут подумать о чём-нибудь кроме этого чёртового прекрасного Роджера Тейлора. И у него это почти получается, почти… Пока его личное проклятие не настигает его в импровизированном укрытии.
— Таким красавицам опасно уходить слишком далеко в одиночку, — говорит Роджер, и голос у него хрипловатый, словно он специально испытывает нервы Фредди на прочность.
— Это ты про себя, Лиззи? — усмехается Фред, стараясь придать себе беззаботный вид и спрятать румянец за прядями парика.
В коридоре полумрак, лишь одна тусклая лампочка то и дело мигает, норовя вот-вот погаснуть совсем. Роджер становится ровно напротив, достаёт из пачки сигарету и зажимает фильтр напомаженными губами, отчего Фредди ведёт как после бутылки водки.
— Мы разве знакомы, милая? Уверена, я бы не смогла пройти мимо этих длинных ног, — в наигранном удивлении вскидывает брови Роджер.
Ему весело, и он пытается хоть немного поднять настроение Фредди, это, конечно, здорово, и Фред благодарен за попытку, вот только веселиться нет никакого желания. Каждая такая шутка в исполнении Роджера принимается за чистую монету, и Фредди никак не может заставить своё израненное сердце реагировать на эти игры адекватно. Впрочем, Роджер улыбается, и сил портить ему настроение у Фредди просто нет.
— У нас есть парочка общих знакомых, возможно, они рассказывали тебе обо мне, — поддерживая эту глупую ролевушку, фыркает он.
— Точно. Мелина, верно? — говорит Роджер и пытается унять своё не на шутку разбушевавшееся сердце, он не знает, отчего так волнуется, может быть, потому что в последнее время каждый разговор с Фредди — словно ходьба по минному полю: никогда не знаешь, когда оступишься — и конец всему. Даже то, что он принимает его подначивания, — уже чудо, и Роджер готов прыгать от радости, ведь Фредди не отталкивает его.
Очень тяжело знать, что человек, которого ты считаешь лучшим другом, вдруг отдаляется от тебя так, что не дотянуться.
— Верно, дорогуша. У тебя красивые глаза, — Фредди знает, что Роджер не воспримет его слова всерьёз, а потому говорит то, что действительно хочет сказать.
Роджер отчего-то краснеет, он благодарен плохому освещению, ведь кажется, Фредди ничего не замечает.
— Не такие красивые, как у тебя, — и Роджер понимает, что вовсе не шутит сейчас, глаза у Фредди действительно волшебные, чёрные и словно бесконечные, как сама Вселенная.
— Ты флиртуешь со мной, Лиззи? — усмехается Фред, выпуская в потолок струйку серого дыма.
— Может быть, а ты против? — Роджер игриво улыбается и нервно поправляет длинные волосы, он уже и забыл, как это, когда пряди такие длинные и постоянно лезут в лицо.
Роджер повторяет себе, что всё это лишь для того, чтобы хоть немного развеселить Фредди, но они стоят вдвоём в тесном коридоре, вокруг ни души и полумрак, и атмосфера стремительно приобретает какой-то странно интимный оттенок.
— Разве похоже, что я против? — вопросом на вопрос отвечает Фредди и улыбается своей самой соблазнительной улыбкой, кажется, полностью втягиваясь в идиотскую игру.
— Тогда, может быть, сходим куда-нибудь, когда всё это закончится?
Фредди не понимает, Роджер говорит серьёзно или всё ещё шутит. Ему не нравится эта резкая смена правил — наивное сердце наполняется надеждой, а Фредди не может себе этого позволить.
— Ты приглашаешь меня? — спрашивает он, и голос становится серьёзным, маска трещит по швам, выкидывая на поверхность все настоящие эмоции.
— А на что это похоже? — используя методы оппонента, говорит Роджер, а в голове его набатом стучит: «Что ты делаешь, кретин? Что с тобой?» Это больше не игра, Роджер скучает по Фредди, он действительно абсолютно честно хочет просто побыть с ним.
— Место выбираю я, — отвечает Фред, и голос его дрожит и рвётся, словно перетянутая струна. Даже если Роджер всего лишь играет с ним, Фредди не хочет, чтобы это заканчивалось.
На секунду между ними зависает тишина, но вовсе не напрягающая, скорее уютная и такая необходимая, Фредди не сводит глаз с красивого, словно фарфорового лица, пока кто-то из ассистентов не разрушает эту идиллию.
— Роджер, тебя зовёт Дэвид.
— Иду, — отзывается Тейлор.
Он тушит сигарету, поправляет парик, улыбается и убирает с лица Фредди прядь искусственных волос, проезжаясь пальцами по его щеке так, словно делает это каждый день.
— Договорились, — бросает Роджер, прежде чем пройти мимо, призывно виляя бёдрами.
Лампочка пару раз мигает и наконец-то тухнет, заставляя Фредди вынырнуть на поверхность. Его потряхивает словно в лихорадке, он ни черта не понимает, что происходит, впрочем, Роджер не знает и сам.
— Роджер, — окликает его Фред, прежде чем тот успевает скрыться за поворотом.
Роджер так и стоит спиной, не в силах повернуться, потому что лицо пылает, а в голове настоящий хаос из мыслей.
— Ты серьёзно всё это сейчас? — Фредди не знает, откуда у него берутся силы спросить это, а потому он уверен, если Роджер сейчас посмеётся и скажет, что всё это лишь шутка, он убьёт себя.