— Какой ты у меня ненасытный, — фыркает он, осыпая жадными поцелуями линию челюсти и спускаясь ниже, к шее.
Фредди знает, что всё это реально, но иметь право прикасаться к Роджеру, целовать его, до того волнительно и волшебно, что поверить в собственное счастье даже немного страшно. Он привык ощущать боль, он сжился с ней и словно сросся воедино, а сейчас он почувствовал, как это — дышать полной грудью, как это — чувствовать своё сердце, когда оно не кровоточит от бесконечных ран. Фредди кажется, что до этого дня он вовсе не знал, что значит действительно ощущать себя живым.
— Есть с кого брать пример, — усмехается Роджер и просовывает свою ногу между ног Фредди.
Тот растягивает губы в абсолютно пошлой улыбке, от которой Роджера прошибает приятной дрожью предвкушения, наваливается на него сверху, вжимая своё внезапно обретённое счастье в мягкую постель, и втягивает Роджера в ещё один тягучий поцелуй.
Они переплетаются руками и ногами в желании стать одним целым, стать ближе к друг другу, насколько это возможно. Роджер чувствует Фредди каждой клеточкой своего тела и сходит с ума от его запаха, от жарких поцелуев и крепких рук на своем теле, он не понимает, как он мог потратить целую жизнь впустую на каких-то безымянных женщин, когда рядом с ним всегда был Фред? Если бы он мог вернуться в прошлое и надавать себе по голове, он бы обязательно это сделал.
Роджер настолько тонет в этих неземных ощущениях, что даже не сразу замечает, как Фредди немного отстраняется и раздосадовано хмурит брови.
— Чёрт, — вдруг говорит он, чем не на шутку пугает Роджера, мыслительный процесс которого сейчас явно тяжело назвать адекватным.
— Я сделал что-то не так? — Тейлор похож на перепуганного воробушка, и всё это могло бы даже показаться смешным, если бы Фредди не видел, что тот реально слишком переживает.
— Ты идеален, милый, не говори глупостей, просто этот бесконечный звон в моей голове.
У Роджера сразу же отлегает от сердца, он понимает, что это глупо, но он уже привык, что зачастую портит всё, к чему прикасается, и больше всего Роджер боится испортить свой хрупкий шанс на счастье с Фредди.
— Хокенс? Он отослал мне уже сотню уведомлений о том, что мы должны немедленно вернуться к занятиям, и пару раз даже звонил, — фыркает Роджер. — Но я заблокировал его.
— Мне тоже пришло уже три письма. А сейчас он звонит. Опять… — раздосадовано вздыхает Фред.
Роджер забавно надувает губы, и Фредди срывает себе ещё один быстрый поцелуй.
Он включает аудиосвязь, и едва это происходит, как возмущенный голос Хокенса разносится по всей спальне, буквально отскакивая от стен:
— Игнорировать мои сообщения крайне безрассудно с вашей стороны! — сразу заявляет это чересчур наглый ИИ. — Вы пропускаете второй день занятий и должны немедленно вернуться к обучению, чтобы окончательно не отстать от программы!
Роджеру на секунду кажется, что он попал в младшую школу, где его отчитывает самый надоедливый преподаватель.
— Разве мы не заслужили выходной, дорогуша? — капризно тянет Фредди, на самом деле чертовски бесит тот факт, что его буквально возвращают в школьные годы, к тому же теперь, когда учёба отвлекает от Роджера.
— Учёба занимает всего несколько часов и не требует от вас чрезмерной нагрузки, к тому же вы уже устроили себе выходной вчера, этого было достаточно, — чеканит Хокенс безапелляционным ледяным голосом. Попробуй с таким поспорь.
Роджер раздосадованно стонет и буквально зарывается в одеяло, утыкаясь носом Фредди в бок. Тот смеётся, чувствуя, как горячее дыхание щекочет его чувствительную кожу, и пытается отползти в сторону, но Роджер оплетает его своими длинными руками и продолжает пакостить, смешно похрюкивая.
— Фредди, Роджер, я прошу вас быть серьёзнее, — говорит Хокенс, видимо, прекрасно расслышав возню. — Образование — это часть условий контракта, корпорация не может вечно курировать вас. Займитесь уроками немедленно и не забудьте, что сегодня вечером у вас курс вождения!
— Чёрт! Как я мог забыть про вождение! — резко вылезая из своего импровизированного укрытия, стонет Роджер.
Фредди смеётся и театрально вскидывает брови вверх.
— Боже, дорогой, ты забыл про машину, нужно отметить этот день в календаре.
Роджер окидывает Фредди скептическим взглядом и пихает его в плечо.
— У меня были дела поважнее, напрямую связанные с одной истеричкой, — фыркает он.
— Так значит это я заставил забыть тебя о машинах? — Фредди даже удивлённо приоткрывает рот. — Похоже, я тебе действительно нравлюсь…
Конечно, он говорит всё это в шутливой манере, но на самом деле ему просто эгоистично хочется слышать признание снова и снова. Может, когда-нибудь он сможет поверить в своё счастье настолько, что страх и неуверенность просто испарятся без следа?
— Очень нравишься, — отвечает Роджер, хотя хочется сказать совершенно другое.
Симпатия даже рядом не стоит с теми чувствами, которые Роджер бережно хранит в своём сердце. Однажды он сможет сказать Фредди такое желанное «люблю», но позже, когда будет уверен, что это не напугает его и он не сбежит, сверкая пятками, или не свалится в обморок.
— Я всё ещё тут! — напоминает о себе ИИ.
— Мы поняли, дорогуша, не нервничай так, всё будет сделано в лучшем виде, — отзывается Фредди.
— Если через десять минут вы продолжите бездельничать, я свяжусь с Вайноной, — заявляет ИИ и, словно обиженная девица, обрывает вызов.
Вылезать из кровати категорически не хочется, Фредди готов целую вечность провести вот так — без одежды и обязательно в обнимку с Роджером, но вмешательство корпорации — это последнее, что ему нужно, поэтому он печально вздыхает и целомудренно чмокает Роджера в уголок губ.
— Ненавижу учиться, — недовольно бросает Роджер, не желающий выпускать Фредди из своих рук.
— Давай искать в этом плюсы, образование необходимо нам для того, чтобы получить полную свободу, — улыбается Фред.
— Это мотивирует, — фыркает Тейлор.
— Вот и здорово, именно поэтому я оставлю тебя в этой мягкой постели, а сам пойду в зал, — с сожалением отрываясь от Роджера, говорит Фредди.
Фредди так долго мечтал разделить с Роджером всю свою жизнь, что теперь отпускать его из объятий кажется жуткой несправедливостью, вот только для корпорации это не уважительная причина.
— Может, позанимаемся тут вместе? — спрашивает Роджер и смотрит на Фредди самым невинным взглядом из всех возможных.
— Лиззи, если мы останемся тут вдвоём, то явно будем заниматься чем угодно, но только не учёбой, — усмехается Фред и ласково мажет пальцами по гладкой щеке Роджера, прежде чем встать с кровати.
— Не заучись, — бросает Роджер вслед, не в силах оторвать взгляда от подтянутой, смуглой задницы своего теперь уже парня, когда Фредди наклоняется чтобы подобрать с пола штаны. Это плохая идея — смотреть на такое и понимать, что эти прекрасные половинки не будут доступны как минимум еще несколько часов. Несколько часов ничто по сравнению с целой жизнью, но Роджеру кажется, что время будет тянуться вечно.
— Милый мой, на тебя у меня всегда останутся силы, — оборачиваясь через плечо, отвечает Фредди, и улыбка его словно освещает всё вокруг.
У Фредди глаза блестят живым, неземным блеском, в них столько нежности и будто даже благодарности, что у Роджера щемит сердце, ведь впервые в своей жизни он чувствует, что всё правильно, без каких-либо оговорок. Вот как оно, оказывается, ощущается — абсолютное счастье. Фредди скрывается за дверью, а Роджер словно замирает в невесомости.