Впервые с того момента, как Фредди проснулся в этом мире, ему хочется рисовать — взять обычный лист бумаги и перенести на него Роджера именно в этом моменте, потому что он прекрасен, и он, чёрт возьми, теперь его — Фредди повторяет себе это каждую минуту, чтобы поверить уже наверняка.
Кевин понимающе улыбается и приглашает всех к машине. Роджер срывается с места первым, словно гиперактивный подросток, и под смешки друзей запрыгивает на водительское сидение. Остальные забираются назад.
— Нам стоит ожидать ещё одной песни? — тихо усмехается Бри, склоняясь к Фредди так, чтобы Роджер не слышал, впрочем, тот так поглощен объяснениями инструктора, что ничего вокруг не замечает.
— Ни за что, — фыркает Фредди, ещё одной песни про машину он точно не вынесет, зато уже носит под сердцем почти созревшую песню про его дорогую Лиззи. Только он ни за что не признается в этом. Пусть это будет для всех сюрпризом.
Фредди смотрит на Роджера с таким восхищением и нескрываемой нежностью, что Дики и Брайан невольно переглядываются. Брайану даже на секунду кажется, что он вернулся в шестидесятые, — до того открыто и легко ведут себя эти двое.
— Вас это тоже касается, — говорит Кевин, оборачиваясь. — Роджер будет рулить, а я — объяснять. Слушайте и смотрите.
Кевин показывает, как включать дорожную разметку и запрашивать маршрут. Пространство за стеклом мгновенно раскрашивается дорожными знаками и линиями, которые появляются на лобовом экране автомобиля. У Роджера стойкое ощущение, что он сейчас играет в какую-то игру, а не в настоящем автомобиле сидит, оно, наверное, и к лучшему, ощущение нереальности помогает воспринимать все спокойнее. Однако Роджера это, похоже, никак не касается.
Он входит в раж, едва подняв машину воздух. Кевин, сидящий рядом, не успевает объяснять ему что-либо, Роджер словно с цепи срывается и с криками и улюлюканьем лихачит в пустом пространстве, ловко вписываясь в повороты и резко срываясь то вверх, до самого потолка, то вниз, к полу. Он выглядит совершенно сумасшедшим с какой-то безумной улыбкой на лице, и она не сходит даже когда ИИ сообщает, что он допустил опасные ошибки маневрирования. Фредди уже представляет, как Роджер заставит его прокатиться «с ветерком», он рад хотя бы тому, что на городских трассах скорость ограничена и он не получит разрыв сердца раньше, чем Роджер поднимет автомобиль вверх. Он уверен, не будь тут автопилота — они давно бы разбились в лепешку, и мысль о том, чтобы Роджер возил его, уже не кажется такой заманчивой. Будет безопаснее, если он сам будет возить Роджера куда надо, похоже, ему в самом деле пригодится вождение…
Брайан, нервно вцепившись в сидение, думает, что будет тем раздражающим водителем, который тащится по трассе со скоростью черепахи, его, если честно, немного пугает этот воздушный транспорт, ему лучше чувствовать под колесами дорогу, Джон с ним полностью солидарен — он как бабуся держит Бри под руку, но Роджер, несмотря на то, что попутал уроки вождения с гонками, вписывается во всё это так гармонично, будто всю жизнь сидел за рулём автомобиля будущего, — Брайан даже немного ему завидует.
Когда машина приземляется, Фредди даже вздыхает с облегчением. Конечно, он уверен, что Роджеру ничего не угрожает, плюс в этом новом мире слово «авария» уже почти что анахронизм, но тем не менее не волноваться за Роджера он не может, это где-то на уровне подсознания.
— Охренеть! — кричит Тейлор и бьет кулаком по панели управления так, что Кевин даже вздрагивает от неожиданности.
Вид у инструктора какой-то нервный и бледноватый, и он слабым голосом объявляет перерыв на пять минут. Зато Роджер сияет как начищенная монета. На его щеках горит яркий румянец, а глаза блестят, словно самые яркие звёзды.
Они вылезают из машины, чтобы размять ноги и дать Кевину прийти в себя. Впрочем, приходить в себя нужно не только ему: Бри выглядит нервным и сердитым, а Джон — немного потрепанным, и даже несмотря на то, что в нынешних автомобилях отлично глушится любая кинетическая энергия, Роджер заставил их всех понервничать. Фредди нервно приглаживает волосы, надеясь, что не выглядит как Дики, когда из автомобиля на крыльях счастья вылетает виновник. Он за секунду преодолевает разделяющее его с Фредди расстояние и налетает на него с объятиями, так что Фредди едва не валится с ног.
Роджер до того воодушевлён и возбуждён эмоционально, что едва контролирует себя, он немного отстраняется, смотрит на Фредди сверкающими глазами и говорит о том, как это было круто.
— Детка, ты видел, как я охрененно пошёл на посадку?! — восклицает он, на что Фредди только улыбается и кивает, наполняясь счастьем своей Лиззи.
— Ты был прекрасен, дорогой, — говорит Фред и тянется рукой, чтобы убрать с лица Роджера прядку волос, но вовремя осекается, чувствуя на себе внимательный взгляд двух пар глаз.
Он конечно не хочет скрывать что-то от Брайана и Дики, но что на этот счёт думает Роджер, Фредди не знает. Что если он вообще не собирается афишировать их отношения? Фредди хотел бы кричать на весь мир о том, что Роджер принадлежит только ему, но если Роджер не готов, если он не хочет, Фредди примет это и научится мириться. Может быть, однажды Роджер тоже захочет открыто заявить всем, что они пара, по крайне мере Фредди хотелось бы в это верить.
Роджер неловко замирает и краснеет больше прежнего. Вообще-то его мысли не слишком далеко ушли от мыслей Фредди, но он, конечно же, об этом не знает. В конце концов, они вместе всего день, и Роджер не имеет представления, готов ли Фредди открыться прямо сейчас, поэтому он отлипает от него и неловко обнимает Дики и Брайана, чтобы хоть как-то сделать эту ситуацию менее странной.
— Ты пугаешь меня, Роджер, — смеётся Джон.
Роджер, обнимающий Фредди, — нормальное явление. Роджер, обнимающий кого-то другого, даже их с Бри, — это уже странно. Только спустя минуту Роджер сам понимает, что сделал ситуацию ещё более идиотской. Благо Кевин появляется вовремя и говорит, что готов продолжить практику, правда, улыбка у него уже не такая лучезарная.
1984
Роджер заряжается этой бешеной энергетикой людей, он словно погружается в водоворот эмоций, музыки и полной свободы. Он словно парит над землёй — подобные ощущения не сравнить ни с чем. Все эти люди будто знают каждого из них лично, понимают каждое слово, соединяясь вместе в одну огромную паутину и опутывая всё пространство вокруг, они все на одной волне, и Роджер ловит просто неземной кайф.
Он отстукивает по барабанам сумасшедший ритм, не чувствуя усталости, и растворяется в голосе Фредди, испытывая будоражащее кровь блаженство, когда их голоса сливаются в один, — эти моменты Роджер любит больше всего. Они с Фредди будто одно целое, не делящееся пополам.
Всё кажется идеальным, все проблемы и неурядицы уходят на второй план, и песня почти подходит к концу, когда Фредди вдруг, болезненно скривившись, падает прямо на пол, а в зале на несколько секунд становится тихо. Роджер тоже будто падает, но с высоты, и разбивается насмерть. Никто не понимает, что произошло, а у него от страха, кажется, останавливается сердце. Он видит, что Фредди больно, и эта боль ощущается словно своя, она пронизывает острыми иголками непослушное тело. Роджер выбирается из-за барабанной установки, путаясь в ногах, но Питер и кто-то из охраны уже подхватывают Фредди с двух сторон и уносят его со сцены. Роджер стремительно следует за ними, пока Бри пытается успокоить фанатов.
— Что произошло? Фредди, ты в порядке? — нагоняя их уже за кулисами, взволнованно спрашивает Роджер.
Фредди болезненно морщится, и какой-то совсем жалобный стон срывается с его губ, отчего у Тейлора шумит в ушах и дрожат руки. Питер усаживает Фредди на ближайший стул, и Роджер мгновенно оказывается рядом, присаживаясь на корточки и осторожно укладывая свою ладонь поверх руки Фредди, которой тот сжимает своё колено.
— Фредди, что с тобой? — хрипит Роджер и пытается поймать взгляд тёмных глаз.
— Всё в порядке, кажется, снова колено, — отвечает Фред и хватает Роджера за предплечье, до боли сжимая его своими длинными пальцами. У Фредди сильная хватка, но Роджеру наплевать, он готов забрать всю его боль себе, если это только будет возможным.